Возрастающее плодородие

Один довод неомальтузианцев,, что темпы роста населения не могут ускоряться бесконечно, действует неотразимо на многих западных экономистов.

Действительно, если б темпы не возрастали, а остались примерно на современном уровне - удвоение численности населения каждые тридцать восемь лет, - то и тогда получилась бы нелепость. Через семнадцать удвоений, то есть в 2608 году, число людей дошло бы до 416 триллионов. Столько даже стоя не уместится на всей земной суше, включая Антарктиду!

Занятен и другой расчет. Сейчас годовой прирост населения составляет от 2 до 3,5 процента. Допустим, однако, что он равен только одному проценту и этот процент соблюдается неукоснительно на протяжении всей истории человечества, а она началась не миллион лет назад, а лишь с 10 000 года до нашей эры. И предположим, что тогда на Земле жила всего одна человеческая чета. Так вот, если б род человеческий произошел от этой четы, а затем так медленно, но постоянно рос, то сегодня Земля представляла бы собою шар из человеческой плоти диаметром во много тысяч световых лет. И поверхность этого шара расширялась бы во все стороны со скоростью, во много раз большей, чем скорость света (то есть 300 000 километров в секунду).

Попробуем разобраться в этом крайне важном вопросе.

Правильный ответ на вопрос о пределах народонаселения планеты мы получим, если подойдем к делу с эволюционной меркой. Прежде всего необходимо выяснить хотя бы в общих чертах, какой закономерности следовало развитие численности людей.

Рассматривая таблицу роста народонаселения на Земле (стр. 116), мы обратили внимание на одну чрезвычайно важную ее особенность: на резкий перелом в темпах этого роста в XIX столетии.

Интересно было бы установить: что это? Единственный скачок в темпах роста численности населения Земли, имевший место в естественной истории человека, или существовали в прошлом еще подобные скачки или скачок?

К сожалению, нам очень трудно судить о том, как росло население планеты в доисторические времена. Мы еще очень мало знаем о том, что тогда происходило. И все же некоторые намеки, как будто подтверждающие наличие по меньшей мере еще одного такого скачка в давно прошедшие времена, имеются.

Можно даже приблизительно указать и эпоху, когда это было: около 10 400 лет назад, то есть после отступления последних ледников.

Что говорит за это? В частности, полное отсутствие следов стоянок первобытного человека в Северной Европе, в Англии и на североамериканском континенте старше 10 400 лет. Только в Южной Европе, в частности в бассейне Средиземного моря, а также в Малой Азии, на Среднем Востоке, на африканском материке и в некоторых других южных районах земли, следы жизни человека уходят далеко в прошлое.

Правда, некоторые палеонтологи и антропологи считают, что следов человека там, где проходили ледники, могло не быть потому, что ледники их полностью уничтожили. Но эти доводы выглядят явно неубедительно. Как, спрашивается, мог ледяной массив стереть в порошок все до последнего каменного то пора, до последней косточки, в том числе укрытое в прочных горных пещерах, а возможно, и глубоко в земле? Не так уж велика и не так уж глубоко проникающа могла быть истирающая сила ледников, чтобы произвести столь уничтожающую механическую работу.

Результаты антропологических раскопок в разных уголках Земли не дают оснований предполагать (к этому склоняются почти все антропологи мира), что к концу последнего оледенения, то есть около 10 400 лет назад, или около 8400 года до нашей эры, число наших предков превышало 5 миллионов. Начиная с семи или с шести тысяч лет до нашей эры численность народонаселения удваивалась через немногие тысячелетия или через сотни лет. Если б такие же примерно темпы существовали и раньше, то получилось бы, что человечество возникло не миллион лет назад, а совсем недавно - около одной сотни тысяч лет назад.

Так как это противоречит всем данным науки, то, значит, раньше темпы роста численности людей были много медленнее. Следовательно, где-то вскоре после окончательного отступления последних ледников был еще один - предшествующий - скачок в темпах роста.

Как же все это выглядело? Скорее всего дело обстояло так.

В период мезолита на Земле обитало не больше одного-двух миллионов человек, и к этому результату человечество пришло из-за чрезвычайно медленной эволюции, в том числе и количественной, продолжавшейся полмиллиона лет.

В начале верхнего палеолита (полмиллиона лет назад) было максимум 100 тысяч человек. Это означает, что если в отличие от исторического периода количественный рост людей в последние 500 тысяч лет происходил равномерно, то на удвоение населения за этот большой отрезок времени уходило приблизительно 100 тысяч лет. Так продолжалось до конца среднего ледникового периода, по истечении которого закаленное человечество вдруг вступило в теплый, благодатный неолит и стало быстро размножаться с удвоением в какие-нибудь несколько сотен лет.

Несомненно, что и в период верхнего палеолита население земного шара не оставалось постоянным: темпы роста населения в начале этого периода должны были быть медленнее темпов роста в конце периода (иначе не было бы естественного эволюционного ускорения). Однако разница в темпах в те времена не могла быть очень велика: в противном случае мы опять-таки должны были бы признать, что человек произошел не миллион лет назад, а раньше или позже. Но это, как мы уже упоминали, противоречит научным данным.

Отсюда следует вопрос: что представляла собой картина эволюции народонаселения в эпоху нижнего палеолита, то есть от миллиона лет назад до пятисот тысяч лет назад? Не было ли тогда еще одного или больше скачков в темпах роста численности людей?

Современный английский ученый Джолиан Гексли, внук Томаса Гексли, друга и соратника Дарвина, писал однажды: "Человечество эволюционирует все быстрее и быстрее; сейчас эта эволюция происходит по крайней мере в сто тысяч раз быстрее, чем в доисторические времена".

Представитель знаменитой семьи английских интеллигентов (среди Гексли последних трех поколений встречаются выдающиеся естествоиспытатели, философы, писатели) подразумевал в основном духовную и техническую эволюцию (биологическая эволюция, как мы говорили в первой части, сейчас почти не происходит). Такая эволюция, увеличивая могущество человека, усиливая его власть над природой, раскрывает перед ним возможности расширения своих владений под солнцем, а также и численного роста населения. Все же ум человека, несомненно, растет гораздо быстрее народонаселения. Разница в темпах численной эволюции человечества за время его существования должна быть значительно меньше разницы, на которую указывает Джолиан Гексли, то есть духовной эволюции.

Поэтому мы вряд ли погрешим против истины, если скажем, что рост числа людей в эпоху нижнего палеолита не очень отличался от того же роста в эпоху верхнего палеолита.

Это дает разницу в темпах интересующего нас роста - против исторического периода - не в сотни тысяч, а только в тысячи раз и исключает наличие еще одного резкого скачка.

Логика ведет к тому, что дело было так. Весь прочеловеческий период (то есть от одного миллиона лет назад до нового каменного века) начался не столько от скачка от неких предчеловеческих форм, сколько от неопределенности. Этим словом, кажется, удобнее всего назвать такое положение, когда идет борьба между соперничающими видами человекообразных, когда победители вдруг быстро размножаются, но затем столь же быстро истребляются неожиданно возникшими новыми соперниками. А во втором миллионолетии до времени, в котором мы живем, дело, видимо, так именно и обстояло. Антропологические исследования последних лет приводят ко все более твердому убеждению, что у порога человечества шла жестокая межвидовая борьба.

Взглянув на прошлое человечества в эволюционно-историческом разрезе, мы не можем не задуматься над своеобразием закона роста народонаселения. Напрашивается мысль, что число людей увеличивалось не по непрерывно развивающейся кривой, а ступенями, или этапами. Что ни этап, то свои темпы роста, то свой, не очень резко выраженный, но все же определенного порядка предел населения.

Всего до сих пор вырисовывается, по-видимому, три наиболее четких этапа: первый - от зарождения человечества до нового каменного века. Второй начался 9 тысяч лет назад и в прошлом веке уступил место третьему - современному этапу.

Каждый этап имел свой потолок, свою типичную емкость народонаселения, определяемую условиями бытия. Развиваясь, человечество стремилось ее заполнить, и вот наступало некое временное равновесие между численностью населения и условиями бытия. Затем - накопление новых сил и новый толчок к следующей типичной емкости.

Емкость населения, характерная для одного этапа, не может установиться постоянно-на другом этапе.

Для первого этапа предельная численность населения составляла, по-видимому, 1-3 миллиона человек, а для второго этапа - примерно один миллиард человек. В палеолите, то есть на первой ступени численности, миллиард людей не выжил бы. В суровой обстановке всемогущих стихий и свирепых хищников сама малочисленность человечества была своеобразным защитным приспособлением.

Научившись хранить воду в глиняных горшках, усовершенствовав свое оружие и отточив смекалку, человек стал менее зависим от стихий и диких хищников. Начиная с седьмого тысячелетия до нашей эры, он как бы раздвинул землю. Он установил другую ее жизненную емкость и стал во много раз быстрее, чем раньше, заполнять эту емкость своими детьми и потомками.

В прошлом веке люди в основном закончили заселение "второй Земли". Но прогресс наук и техники раскрыл перед ними неоглядные просторы новой - "третьей Земли". Какова же ее емкость, емкость третьего этапа жизни человечества? К какому пределу численности, если не к бесконечности, как считают современные мальтузианцы, ринулось сегодняшнее население планеты?

Рассмотрим эту проблему с объективного анализа реальных площадей, которыми располагает Homo sapiens без своих будущих космических владений.

Вся поверхность Земли составляет 510 миллионов квадратных километров. Без малого три четверти (71 процент) от этой площади занимает водная поверхность, что дает основания многим остроумцам переименовать нашу планету в "планету Океан". Только 149 миллионов квадратных километров, включая 14 миллионов ледяных пустынь Антарктиды, приходится на сушу. Это означает, что "суши" в обычном смысле слова у человека только 135 миллионов квадратных километров, или 13,5 миллиарда гектаров. Пригодно для обитания человека сегодня, по одним данным, 109 миллионов квадратных километров (40 миллионов падает на пустыни), по другим данным, 122 миллиона квадратных километров (27 миллионов квадратных километров пустыни).

Из 13,5 миллиарда гектаров земной поверхности в настоящее время под пашней, плантациями и садами используется всего лишь 1,3 миллиарда гектаров, то есть 10 процентов. Путем подъема целины, расчистки и осушения заболоченных территорий, орошения засушливых земель, а также разумного использования части площади, занятой сегодня лесами и джунглями, посевные площади земного шара могут быть значительно расширены.

До каких пределов? Тут, конечно, может быть много точек зрения; смотря как подходить.

Профессор Фриц Бааде, например, считает: до 4 миллиардов гектаров. А вот известный английский экономист Колин Кларк думает, что можно пустить в оборот половину земной суши (без Антарктиды), то есть 7 миллиардов гектаров.

Что же нужно для превращения подобных возможностей в реальность? Прежде всего чтобы экономически и социально отсталые страны подтянулись до уровня передовых. Замечательной особенностью нашего времени является то, что уровень науки и техники, уже достигнутый отдельными коллективами специалистов, настолько высок, что, если б их опыт распространить по всей Земле, огромная часть планеты была бы превращена в благодатную пашню.

Расширение же посевных площадей в 3 - 5 раз вдвойне способствовало бы росту населения. Вместе с тем увеличение продуктов питания уменьшило бы зло нашего времени - крайнюю неравномерность распределения населения. Вырвавшись из тесных, перенаселенных городов, часть людей получила бы могучий стимул к увеличению своих семей.

А неравномерность распределения населения сегодня очень велика. В настоящее время средняя плотность населения Земли составляет приблизительно 22 человека на квадратный километр (против 18 человек десять лет назад.) В Австралии же, с наименьшей плотностью населения, на квадратный километр площади приходится в среднем меньше одного человека, а в Голландии - стране с наибольшей плотностью - 346.

Огромные территории пустынь, лесов, болот, джунглей остаются не приспособленными для жизни человека. В то же время есть небольшие участки земли, на которых растут и развиваются - и обычно все уплотняются - большие города. Существуют государства, все население которых по численности меньше большого современного города. Вот данные демографического ежегодника ООН, опубликованные 30 сентября 1963 года (по Москве и Ленинграду - данные советской статистики).

Крупнейшие города мира

Если в Европе (без СССР) в среднем на квадратном километре площади живет 80 человек, а в самых перенаселенных странах Западной Европы - 300 - 340 человек, то в крупнейших городах мира на один квадратный километр приходится от 2 до 3 тысяч, а в центральных кварталах этих городов - от 20 до 30 тысяч жителей!

У нас самые плотные по населению республики - это Молдавия (86 человек на квадратном километре) и Украина (70 человек). Наименее плотный - Казахстан, где на квадратном километре проживает только 3 человека. Неравномерность в распределении населения еще довольно значительна, но за последние годы в результате освоения целины и залежных земель, а также из-за большого строительства в восточных районах страны она неуклонно уменьшается.

Перенесемся мысленно в то близкое будущее, когда повсеместно исчезнет разница в уровне социального и экономического развития народов, когда передовые методы науки будут доступны всем без ограничения. Положим, что человечество превратило половину суши - 7 миллиардов гектаров - в житницу. Сколько в этом случае способна будет прокормить людей наша планета?

Если исходить из возможности сбора с каждого гектара урожая, эквивалентного 35 центнерам зерна (что вполне реально), и если предусмотреть режим питания на основе зерновых, то мировое население может составить 90 миллиардов человек.

Возможны, однако, и еще более оптимистичные выводы. Рассмотрим для примера те, какие можно сделать, рассматривая опыты по внедрению физических методов в сельское хозяйство, проводимые Ленинградским агрофизическим научно-исследовательским институтом.

Эти опыты начались по инициативе известного ученого-физика Абрама Федоровича Иоффе. Самого Иоффе сегодня уже нет (он скончался в 1961 году), но талантливый коллектив его бывших помощников и учеников успешно продолжает начатую работу.

Вот, в частности, что делается ими по разработке и внедрению метода интенсификации урожая с помощью специальных осветительных установок. Поиски искусственных источников освещения, заменяющих Солнце по мощности и по спектральному анализу, продолжаются поныне, но первые успехи уже достигнуты. Создана установка, в которой растения ведут себя не только не хуже, а даже лучше, чем в самых благоприятных субтропических условиях.

Сейчас с такого рода осветительными устройствами знакомы не только научные работники, но и некоторые практики-овощеводы. Основа устройства - зеркальная лампа накаливания. Преимущество ее в том, что зеркальная поверхность колбы отражает в сторону освещаемого объекта ту часть света, которая в обычных условиях рассеивается. Эти лампы создают такую интенсивность лучистого потока, которую пока не удается осуществить с помощью других источников освещения. Чаще всего для светолюбивых растений на каждый квадратный метр освещаемой площади требуется 16 300-ваттных ламп общей мощностью в 4,8 киловатта.

Растения не замедлили ответить на благоприятную обстановку весьма высокой продуктивностью при минимальных сроках созревания. Из многочисленных испытанных видов растений ни один не дал отрицательной реакции. Вот какие получены результаты по томатам.

В естественных условиях на каждом квадратном метре можно вырастить всего 4 - 6 растений помидоров. В новой установке на той же площади их выращивается от 25 до 36. Даже в теплице с квадратного метра за 5 - 6 месяцев не удается собрать более 8 - 12 килограммов плодов. В установке же с электрическими лампами за два месяца можно снять с той же площади 15-17 килограммов зрелых томатов - по 450 - 600 граммов с каждого растения. При этом отдельные растения дают до 900 граммов плодов, что говорит о больших резервах дальнейшего повышения урожаев.

Качество плодов очень высокое: они содержат значительно больше сахара, витаминов и меньше ненужной или даже вредной щавелевой кислоты, чем лучшие плоды южных районов нашей страны.

- За год на нашей установке, - говорит заместитель директора по научной работе Исаак Борисович Ревут, - легко получить до шести урожаев томатов. Это значит, что с одного квадратного метра можно уже сейчас снимать до ста килограммов томатов в год, что соответствует урожаю в 10 000 центнеров с гектара! В перспективе этот урожай можно увеличить вдвое. О таких урожаях в естественных условиях мечтать пока не приходится.

Столь же успешно в агрофизическом институте в Ленинграде выращиваются земляника, огурцы, различные зерновые культуры, хлопчатник и многие другие растения.

Но если так хорошо получается в условиях лабораторий, то почему до сих пор метод агрофизического института не применяется широко на практике? Ответ простой: потому что пока это еще дорого, еще высок расход электроэнергии. На килограмм зрелых плодов сегодня тратится до 220-240 киловатт-часов энергии. Цифра высока, но было время, когда на килограмм плодов расходовалось до 2 000 киловатт- часов, а совсем недавно - 400-500. Расход электричества все падает по мере того, как повышается урожай томатов и как наша промышленность выпускает все более экономичные лампы с лучшей световой отдачей.

Отчетливо видны перспективы снижения дальнейшего удельного расхода электроэнергии вдвое, а там можно будет бороться и за дальнейшее снижение.

Практика показывает, что экономические задачи решаются гораздо легче, чем принципиальные. Принципиальная же - доказать, что средствами физики можно добиться увеличения урожая в пять-десять и в десятки раз, - уже разрешена. В данном случае это важнее.

Иоффе постоянно подчеркивал, что с развитием нашего хозяйства мерило приемлемости того или иного метода или открытия будет постепенно меняться. Огромный размах приобретет, например, в ближайшие же годы строительство гидротепловых и атомных электростанций. При обилии электроэнергии и при широкой ее доступности даже в самых отдаленных уголках страны откроются благоприятные условия для круглогодового выращивания овощей па электрическом освещении. Уже сейчас в районах гигантских электростанций Сибири можно строить специальные предприятия свежих овощей, выращиваемых под электролампами, и эти предприятия будут, безусловно, рентабельны.

А в будущем?

- А в будущем, - утверждает Ревут, - у каждой советской семьи будет полная возможность иметь у себя в квартире установку, которая позволит круглый год иметь к столу свежие ценные овощи и цветы, чудесные хризантемы, цветущие в указанное им время. Обилие электроэнергии позволит человеку даже в условиях самого крайнего Заполярья, при трескучих морозах и снежных заносах, пользоваться витаминной пищей наравне с южанами, а может быть, даже равномернее, в течение всего года.

Один этот пример, заимствованный нами из работы ученика известного советского физика, - блестящее доказательство того, что людям не следует опасаться "худосочия" планеты. В какой бы части мира они ни жили, их окружает почва, в принципе пригодная для выращивания на ней желательных растений.

Что же можно ожидать от земли, облагороженной будущей наукой и техникой?

Иоффе высчитал, что применение его методов в сельском хозяйстве позволит собирать с территории, равной площади Московской области, урожай, достаточный, чтобы прокормить все современное население - три миллиарда человек - земного шара.

Вероятно, рано или поздно настанет время, когда с помощью физики, химии и других наук с одного гектара будут собирать урожай, во много раз превышающий сегодняшние пределы. Десятикратное увеличение отличной нормы в 35 центнеров зерновых с гектара не покажется фантазией. При урожаях же 350 центнеров зерновых с одного гектара питательная мощь планеты окажется такой, что за праздничным обеденным столом найдется место и девятистам миллиардам едоков - почти одному триллиону.

Возникнет ли при этом проблема перенаселения? Надо думать, что даже в этом случае ее не будет. Конечно, сравнительно со средними значениями сегодня 6 600 человек на квадратном километре многовато. Но в современных городах на той же площади живет и много больше народу, а люди чувствуют себя прекрасно.