Эволюция сознания

Примерно то же самое следует сказать и об утверждении, будто прогресс наук сам по себе чреват опасностью истребительной войны, какой еще не знало человечество. Следует сказать: будут добрыми социальные предпосылки - будут добрыми И всходы науки.

Это верно, как верно и утверждение обратного порядка, что при недобрых социальных предпосылках смерть приходит к людям и без науки. Гитлер не имел атомной бомбы, но это не помешало ему принести страдания и гибель десяткам миллионов людей.

Те, кто внушил себе, а потом пытается внушить другим, что если бы физики не открыли тайны ядерных превращений, то не было бы угрозы массового истребления, преувеличивают влияние науки на общественное бытие в такой же степени, в какой преуменьшают влияние общественных сил и отношений на научные исследования: на выбор направлений и тем исследований, на то, как используются научные достижения.

Слов нет, сегодня роль науки и ученых в обществе велика, как никогда. Один тот факт, что, как показывают подсчеты, сейчас на Земле живет, здравствует и трудится во имя далеких целей 90 процентов всех живших на протяжении истории человечества выдающихся ученых и изобретателей ("девяносто процентов всех ученых живет вечно!" - воскликнул кто- то), свидетельствует о высоком авторитете и притягательной силе научной деятельности.

И все же не индивидуализм ученого, а общественные условия, воздействие социальных сил на исследователя влияют преимущественно на направление исследований.

Кто хочет ясно нарисовать тенденции научно-технического прогресса, увидеть, пугает ли она или, напротив, радует, поступит правильно, если начнет с того, что нарисует тенденции общественного строя.

От капитализма ничего хорошего ожидать не следует, потому что там царит закон личной наживы, там всячески культивируется древний принцип хищников: "человек человеку волк".

При социализме и коммунизме на знаменах начертан призыв бороться за светлое будущее человечества, за лучшую долю детей. Здесь говорят иначе: "человек человеку друг, товарищ и брат".

Социалистическое общество за людей, а не против них, как капиталистическое общество. Поскольку же ныне все дороги ведут к социализму и коммунизму, то, следовательно, тенденции мировой науки - не всепожирающий огонь войны, а человеческое счастье.

Но как же "атавизм"? Как "хищные, звериные врожденные инстинкты", якобы имеющиеся у каждого и грозные своей неуправляемостью?

Ответ таков. У всех нормально развитых людей они в таком подавленном состоянии, их роль настолько мизерна и незаметна, что в нормальном обществе они, как правило, не находят себе выхода. Ничтожные вспышки их у отдельных, отклоняющихся от нормы людей без труда погашаются мерами общественного воздействия.

Пресловутая, так пугающая буржуазных идеологов мощь атавистических инстинктов человека в действительности давным-давно стала куда слабее мощи общественного инстинкта. Неверно, что в средние века, чтобы оттенить в действительности несуществующую свободу человека выбирать между добром и злом, наш биологический вид называли "Homo duplex" - человек двойной: наполовину дух, наполовину прах. Прав был Линней, переделавший это выражение на "Homo sapiens" и тем подчеркнувший разумную, то есть общественную (разум приобретается лишь в обществе), определенность человека.

Марксизм-ленинизм указывает людям дорогу в радостный мир будущего - мир без войн. Коммунисты борются за то, чтобы наука наполнилась великим моральным содержанием, чтобы исследователи работали во имя человека, во имя лучших благ.

На XXII съезде партии была принята новая Программа КПСС. При помощи точнейшего объективного анализа общественной жизни строго научно в ней обоснованы социальные идеалы, достойные современного человечества: Мир, Труд, Свобода, Равенство, Братство, Счастье всех народов. Не так уж много времени пройдет до дня, когда свет этих идеалов озарит всю планету. И не останется тогда никого, кто с опасением поглядывал бы на прогресс наук. И люди навсегда со вздохом облегчения выбросят из своего поднявшегося еще на одну ступень сознания само понятие войны.