Глава VII. Философия мира

Общечеловеческая ценность

Воистину сейчас необходимы новое мышление, новая философия мира, которая объединяла бы, а не разъединяла народы Запада и Востока, все человечество. Надо отказаться от традиционной философии войны и мира, которая была выработана в прошлые исторические эпохи.

Философия войны так же стара, как и сама война. Отец истории Геродот из Галикарнаса собрал в девяти книгах сведения о том, как эллины и варвары вели войны друг с другом. Война для него - нормальное состояние человеческого общежития.

"Если хочешь мира - готовься к войне" - пожалуй, никто точнее, чем римляне, не выразил главного принципа той концепции вооруженного мира, которую проповедуют и сегодня любители агрессий и международного диктата.

На протяжении веков лучшие умы человечества пытались сформулировать философию мира, но сводилась она либо к благородным, но идиллическим мечтаниям, как у Платона, моральным принципам, как у Канта, либо к некоторым нормам взаимоотношений государств в период кратких передышек между войнами, как у Гуго Гроция.

Клаузевиц, этот классик милитаризма, чье имя до сих пор с восхищением произносят многие на Западе, выдвинул идею: Война есть продолжение политики другими средствами. В. И. Ленин использовал формулу Клаузевица как обвинение старому, уходящему обществу угнетения и войны. Одно из главных и великих преимуществ социализма В. И. Ленин видел как раз в том, что он несет избавление от войн, несет мир и нравственные отношения народам. "Социалисты,- писал В. И. Ленин,- всегда осуждали войны между народами как варварское и зверское дело". Именно социализм меняет в корне отношение к вопросам войны и мира. Современный социализм не только проводит на практике политику мира между народами, но и формирует, развивает и пропагандирует идеи мира, которые все более завоевывают умы на всем земном шаре.

Сейчас человечество по-настоящему спаяно общей судьбой. Возникла и быстро укрепляется тесная взаимосвязь и зависимость народов самых отдаленных друг от друга континентов. Мир социализма и мир капитализма, так же как и мир развивающихся стран, сосуществуют на одной планете. Ученые и политики много спорят о понятии "мирное сосуществование". Но одно несомненно: мирное сосуществование при всех толкованиях как минимум предполагает существование человечества и как максимум - его всесторонний прогресс и развитие;

Диалектика мирового развития в нашу эпоху породила новое историческое противоречие - противоречие всей современной цивилизации. Оно состоит в том, что научно-техническая революция в известном смысле значительно опередила социальное развитие народов. Она застала мир расколотым на две системы, обремененным острыми экономическими, социальными, политическими, идеологическими противоречиями. Это породило тяжелые а в определенных случаях - и драматические последствия, поскольку человеческое общество, как единое целое, оказалось неподготовленным к разумному, справедливому и исключительно гуманному применению достижений науки и техники.

Борьба противоположностей, острейшие противоречия на международной арене - главная, бросающаяся в глаза особенность жизни современного общества. Никогда противостояние социально-политических гигантов, располагающих новейшими образцами оружия массового уничтожения, не было столь грозным.

Однако необходимо видеть не только природу противоположных начал, но и природу единства человечества, анализировать возможность сотрудничества различных сил, учитывая их во многом противоположные устремления. Социальные противоречия на мировой арене не исключают политических соглашений и компромиссов, более того - сотрудничества для решения всеобщих глобальных проблем. Об этом нам напоминает опыт антигитлеровской коалиции, объединявшей страны с противоположным общественным строем. Об этом свидетельствуют и успехи разрядки в 70-х годах. Несмотря на приливы и отливы в международных отношениях, сотрудничество в таких сферах, как экономика, наука, техника, культура, коммуникация, имеет явные тенденции к расширению и углублению. Народы жаждут надежного, гарантированного, необратимого мира.

Ядерный век поднял проблему сохранения всеобщего мира и недопущения катастрофического конфликта на уровень ценности номер один в любой иерархии международных ценностей, независимо от точки отсчета.

На Западе была популярна формула "лучше быть мертвым, чем красным". Но такой дилеммы в наше время быть не может. Нет вещи важнее всеобщего мира. И мир - это ценность, которая идет рука об руку с социальным прогрессом.

В ядерный век коренным образом изменяются и политические цели, связанные с подготовкой войны. Формула, согласно которой большая война соответствует большой политике, не "работает" в условиях термоядерного конфликта, поскольку нападающая сторона будет не в лучшем положении, чем подвергшаяся нападению. Целью агрессивной войны всегда было достижение определенных выгод - экономических, территориальных, стратегических, престижных. Ни одна из этих целей не может быть достигнута в результате мировой термоядерной войны.

Что касается нравственной, то есть истинно человеческой, точки зрения, то приговор подобной перспективе был вынесен всеми народами сразу же после трагедии Хиросимы и Нагасаки.

Мировая политика как самостоятельный феномен - это политика, имеющая глобальную цель - предотвращение термоядерной войны, которая представляет собой общечеловеческое бедствие. В этой связи следует уточнить и само понятие "мир".

Принято говорить о мире между государствами, о мире между нациями, о мире между социальными группами и отдельными людьми и т. д. Следовательно, понятие "мир" можно отнести (наряду с такими понятиями, как "политика", "власть", и некоторыми другими) к категории полисемантических, многозначных. Говоря о глобальной проблеме предотвращения термоядерной войны, руководство нашей страны имеет в виду категорию всеобщего мира, который понимается как общечеловеческое достояние, как абсолютная ценность в отличие от относительных ценностей, имеющих значение для отдельных государств, наций, социальных групп и неизбежно носящих поэтому более частный характер.

Еще в XIX веке Ф. Энгельс высказал предположение, что может настать такое время, когда прогресс военной техники сделает войну бессмысленной. Подобные высказывания можно найти и у В. И. Ленина. Однако сам по себе один этот фактор не мог бы привести к всеобщему миру. Если бы на свете существовала только одна система - капиталистическая, если бы не было противоположной системы - социалистической и ее миролюбивой политики, мир уже давно был бы вовлечен в ядерный конфликт. Экономические и политические кризисы капитализма, приход к руководству в тех или иных странах авантюристических сил фашистского типа, эскалация локальных конфликтов, наконец, случайность и ошибки давно бы могли привести к термоядерному конфликту, если бы не могучее противодействие стран социализма.

Советский Союз никогда не исходил из того, что прочный мир может обеспечить только военная сила и построенная на ней политика. Такая политика вела бы не к миру, а к гонке вооружений, конфронтациям и в конечном счете к войне. Именно поэтому наша партия, Советское государство так целеустремленно отстаивают принципы мирного сосуществования, так неуклонно следуют курсом мира, международного сотрудничества.

Именно с этой линией мы связываем решающее значение главного, наиболее универсального фактора -растущего превосходства социально-политических сил мира над силами войны. Не следует упрощать дело. Речь идет не только о соотношении сил социализма и империализма. Речь идет также о факторах, влияющих на подход к этой проблеме в рамках мировой капиталистической системы, и особенно о роли развивающихся стран. Растущее воздействие рабочего класса, интеллигенции, которые в массе своей выступают против термоядерной войны, влияние неприсоединившихся стран, мирового общественного мнения, более сдержанная позиция таких участников НАТО, как Франция, борьба реалистических сил против экстремистов внутри правящих кругов США - все это создало ситуацию, которая сделала практически невозможным решение о развязывании термоядерной войны.

Разумеется, мы не предлагаем своим западным партнерам попросту позаимствовать нашу социалистическую философию мира. Мы не наивные люди и прекрасно понимаем, что они на это не пойдут. Нет, мы предлагаем совместными усилиями формировать новую концепцию мира и в этом духе менять наши отношения. Именно совместно, общими усилиями, раз мы убедились, что война между нами смерти подобна.

Как можно было бы определить основной вывод, который логически вытекает из постановки вопроса о новом мышлении по проблемам войны и мира? Думается, он состоит в обосновании необходимости перехода от традиционной системы международных отношений к новой системе, основанной на приоритете общечеловеческих интересов и ценностей, на принципах мира и сотрудничества.

Необходимость в таком подходе особенно обостряется в связи с тем противоречивым влиянием, которое оказывает на международные отношения научно-техническая революция. М. С. Горбачев неоднократно возвращался к этой мысли - и в Женеве, и в Вашингтоне, и в Москве, и в Нью-Йорке. И нам имеет смысл остановиться на этой проблеме более подробно.

Каждый раз, когда на земном шаре - на Ближнем Востоке, в Африке или в Юго-Восточной Азии - вспыхивает военная тревога, сотни миллионов людей во всех уголках мира испытывают щемящее, а то и, пожалуй, унизительное чувство беспомощности перед термоядом. Перед пламенем, которое в мгновение ока превратит в пепел, в пыль тебя, твоих детей, твой дом, дома твоих друзей, твой город и оставит после себя пустынную, отравленную землю, где никогда уже не вырастут ни хлеб, ни цветы, ни трава.

Произошло поразительное превращение: наша планета, казавшаяся бескрайней и незыблемой, стала обыкновенным космическим телом - легко облетаемым и уязвимым. А человек обрел способность наносить вред не только самому себе, роду человеческому, но и самой планете - колыбели нашей цивилизации.

Термоядерно-экологический век

В XX веке впервые случилось так, что судьбы каждого человека, всех народов, всего человечества, да и самой планеты нашей сплелись в один узел: одна война на всех и один мир - всеобщий, неделимый.

Очевидно, что в наш век, век термоядерный, электронный, экологический, когда наука и техника демонстрируют все свои возможности и все свои опасности, предотвращение термоядерной войны объективно стало главной целью мировой политики.

Как же предотвратить сползание к катастрофе? Одни говорят: только сила, стало быть, только дальнейшая ракетно-ядерная гонка способна предотвратить войну. Наш народ глубоко убежден, что наращивание термоядерного оружия - порочный и гибельный путь. Мир может быть укреплен, упрочен, гарантирован только на путях мира, разоружения, а не на путях вооружения и подготовки материальных условий для мировой войны.

Популярный на Западе американский социолог М. Мак-Люэн пишет, что "в момент появления спутника планета стала глобальным театром, в котором нет зри-лей а есть лишь актеры". По его мнению, это сделало необходимым новое "экологическое мышление". Верно, но беда в том, что далеко не все актеры (например, представители военно-промышленного комплекса США) осознали новую реальность, не все готовы сделать необходимые выводы.

Выступая в 1970 году на Международном социологическом конгрессе в Варне, автор этих строк обратился к своим коллегам -социологам и политологам -с предложением сосредоточить усилия на планировании мира, совместно участвовать в разработке планов и программ всеобщего мира и сотрудничества. Доклад автора "Планирование всеобщего мира -утопия или реальность?" был распространен ЮНЕСКО и нашел положительный отклик среди прогрессивных ученых и политиков Запада.

В докладе было предложено разграничить следующие этапы международных отношений:

• пассивный, или негативный, всеобщий мир, синонимом которого является "холодная война": это состояние, когда сохраняется острая международная напряженность, усиленно наращиваются вооружения, сохраняется политическая и военная конфронтация двух мировых систем, векторы которой устремлены к мировой войне;
• активный, или позитивный, всеобщий мир, синонимом которого является разрядка международной напряженности, когда ослабляется политическая конфронтация, развивается международное сотрудничество, но еще не преодолена гонка вооружений и военная конфронтация двух мировых систем, а значит, сохраняется опасность мировой войны;
• планируемый всеобщий мир, под которым имеется в виду такое международное состояние, когда будут осуществляться целенаправленные меры, ведущие не только к ослаблению напряженности и всестороннему сотрудничеству, но и к прекращению гонки вооружений, поэтапному разоружению, а в конечном счете - к исключению мировых войн, к прочно гарантированному всеобщему миру, к созданию новой системы международных отношений на принципах мирного сосуществования. Это модель будущего, за которое выступают прогрессивные силы на всей земле.

В последнее время человечество получает доказательства того, что планировать мир и международное сотрудничество можно и должно. Инициатива - и это нельзя опровергнуть - принадлежит нашей стране. В Заявлении М. С. Горбачева 15 января 1986 года выдвинута программа полной ликвидации ядерного оружия до конца этого века. Эти идеи были развиты в его выступлении в ООН в ноябре 1988 года, где разработана программа, связывающая воедино разоружение, борьбу против экологической угрозы, за права человека.

Конечно же планирование всеобщего мира не может быть делом одной страны или даже одной социальной системы. В современном мире больше 150 государств, и если война может быть начата одним из них, то всеобщий мир, по-видимому, зависит от всех государств или по крайней мере от большинства, и прежде всего от великих держав, располагающих наибольшим термоядерным потенциалом.

Очевидно и другое: планирование всеобщего мира, то есть строительство новой системы международных отношений, основанной не на силе термояда, а на всеобщей безопасности,- дело новое, чрезвычайно сложное и специфичное. Оно принципиально отличается, например, от экономического национального планирования, где план есть закон, обязательство. Планирование социальных процессов вообще неравнозначно экономическому планированию, тем более это относится к международным отношениям - с борьбой классовых сил и различных политических тенденций.

Но недостаточно говорить о прогнозе. Планирование мира имеет целью активное воздействие на систему международных отношений. Если прогноз представляет собой обозримую перспективу, а фантастика рисует воображаемую перспективу, то план означает регулируемую перспективу. Иными словами, от нынешнего поколения людей зависит, какая из тенденций развития современного мира станет реальностью - быть или не быть всеобщему миру и сотрудничеству народов, быть или не быть человечеству на планете Земля.

Бомба и безопасность

XX век гордится наукой. Но увы, наука нашего времени в значительной мере устремилась в объятия войны. Группа блистательных ученых, между прочим, таких убежденных гуманистов, как Энрико Ферми, первой создала атомную бомбу. Второй этап наступил когда была создана водородная бомба. Ее мощность в 750 раз превышала мощность каждой из бомб, сброшенных над Японией. Но и это не стало пределом. На следующем этапе была создана кассетная боеголовка - МИРВ, Но и этим дело не ограничилось. В последние годы американские ученые работают над созданием космического оружия.

Ну а дальше? Дальше, сообщают американские социологи Г. Кан и А. Винер, станет возможным создание машины "судного дня", с помощью которой можно будет уничтожить все живое на Земле, превратить ее в огненный шар.

Войны - закон существования существ, которые зовутся homo sapiens. К такому фаталистическому выводу приходят многие западные ученые. Последнее издание труда "Исследование войн", подготовленное американским профессором Куинси Райтом, содержит более полутора тысяч страниц и 77 таблиц. Автор подсчитал, что с 3600 года до н. э. до 1962 года произошло не менее 14 542 войн. В результате войн в XX веке из каждой тысячи человек погибло 90, а в прошлом веке -только 15.

Другой американский ученый, Айвэи Геттинг, сопоставил число войн и число убитых в различные исторические периоды. Цифры навели его на мысль о некой закономерности: число убитых лихорадочно возрастает по мере роста населения и развития цивилизованности. Он назвал ее раскручиванием "спирали смерти".

По подсчетам Геттинга, процент убитых на войне по отношению к населению Земли возрастает в каждые полстолетия в 4,5 раза. Западные социологи, обеспокоенные демографическим взрывом, подсчитали, что к концу столетия население Земли почти удвоится и достигнет 7 миллиардов человек. "Спираль смерти" должна, по-видимому, их успокоить: военный взрыв перекроет демографический. Через 80-130 лет, как пишет Геттинг, в войнах будет уничтожено 100 процентов теперешнего населения.

Ученые заметили также, что существует цикличность возникновения крупных войн. Американские исследователи Фрэнк Дептон и Уоррен Филлипс пришли к выводу, что существует 25-30-летний цикл, в котором пять лет занимают войны. Вот данные о военных периодах на протяжении последних ста лет: 1840-1844 годы; 1865-1869 годы; 1890-1894 годы; 1914-1918 годы; 1939-1945 годы.

Социологи по-разному объясняют и эту закономерность. Большинство из них связывают это с представлением о смене поколений. По такой логике каждая новая война становится возможной, когда забывают о старой.

Надо ли пассивно этого ждать или пора наконец остановиться над пропастью? И начать пусть трудный, но необходимый поворот к новой системе отношений между народами? Поворот, за который с неослабевающим упорством борется наш народ, знающий, что такое война.

Психологический фактор

Атомные взрывы в Хиросиме и Нагасаки заставили людей содрогнуться. Все ощутили, что столкнулись с чем-то чудовищным, неслыханным, непредвиденным. Тем не менее механизм человеческого сознания продолжал работать в прежнем направлении. Очень скоро западные политики стали действовать так, будто термояд не принес ничего нового в мировую политику.

Наиболее яркий представитель западного политического мышления того времени, Уинстон Черчилль, предпринял попытку связать традиционное представление о международной политике с ядерным оружием. Это ему принадлежит сомнительная честь формулирования мысли о том, что термоядерное оружие является гарантией против возникновения мировой войны, поскольку делает ее бессмысленной. В своей речи в Фултоне он выступил против запрещения ядерного оружия и призвал западные державы форсировать его производство.

Соединенные Штаты Америки первыми вступили на этот путь, вкладывая огромные средства, материальные и человеческие, мобилизуя лучшие интеллектуальные силы. Так был упущен шанс в самом зародыше приостановить пагубный процесс. "Ядерный щит", "ядерный зонтик", "равновесие страха", "ядерное превосходство" - на Западе было придумано немало формул, суть которых все та же: не надо бояться гонки вооружений, она служит гарантией против мировой войны.

Новая ли это идея? Быть может, она представляет собой оригинальное изобретение, специфичное для ядерной стратегии, которое обыкновенный человеческий ум не в силах осмыслить? Ничуть не бывало. Во второй половине XIX столетия А. Нобель изобрел динамит, и вот что он заявил в этой связи: "Может быть, мои заводы покончат с войной скорее, чем ваши конгрессы. В тот день, когда два крупных армейских соединения смогут мгновенно уничтожить друг друга, все цивилизованные нации придут в ужас и распустят свои армии". Вскоре произошла франко-прусская война, а через 43 года - первая мировая война. Сейчас человечество каждый день бросает 5 миллиардов долларов в пасть молоха вооружений.

Наиболее сильный довод, приводимый сторонниками так называемого "ядерного сдерживания", состоит в том, что прошло уже более 40 лет после второй мировой войны, а третьей мировой войны, несмотря на острые международные конфликты, перманентную напряженность, локальные войны, удалось избежать.

Анализ факторов, которые привели к такому результату, позволяет наметить следующие гипотезы:

1. Мировая война не разразилась, поскольку она стала бессмысленной в результате угрозы взаимного уничтожения или взаимного нанесения непоправимого ущерба.
2. Мировую войну удалось предотвратить в результате образования биполярной международной системы (США, союзники - СССР, союзники), которая привела к равновесию сил и сделала сомнительной (или невозможной) победу одной из сторон в мировом конфликте.
3. Мировую войну удалось предотвратить в результате превосходства сил мира над силами, заинтересованными в развязывании термоядерной войны.

Мы полагаем, что все эти три фактора сыграли свою роль, но решающим является третий. Однако рискованная политика "балансирования на грани войны" - один из показателей того, как мало склонны иные политики считаться со здравым смыслом.

Биполярная система в международных отношениях после второй мировой войны, несомненно, сыграла известную роль в сохранении всеобщего мира. Соотношение военно-экономических сил между Советским Союзом и другими социалистическими странами, с одной стороны, США и другими капиталистическими странами - с другой, сложившееся вскоре после второй мировой войны, содействовало созданию определенного равновесия в международной системе. Однако мировая война не наступила не из-за самого факта равновесия сил, а потому, что одна из сторон - социалистические страны - решительно боролась за укрепление всеобщего мира.

Именно поэтому мы придаем решающее значение третьему фактору - превосходству сил мира над силами войны. Как уже отмечалось, речь идет не только о соотношении военно-экономических сил в рамках биполярной системы, а и о политических факторах в рамках западных союзов: влияние рабочего класса, прогрессивной интеллигенции, которые в массе своей выступили против термоядерной войны, воздействие мирового общественного мнения, позиция таких участников Атлантического блока, как Франция, борьба "голубей" и "ястребов" в правящих кругах США и, наконец, голос неприсоединившихся стран Азии и Африки.

Однако все новые достижения в военной технике вносят элемент колебания в соотношение сил (в области наступательного и оборонительного оружия); биполярная международная система постепенно размывается попытками создать "третью", "четвертую" силы как в Азии, так и в Европе, со своей системой ценностей и ориентации; возможные научно-технические и социальные взрывы и катаклизмы (экономические и политические кризисы, появление тоталитарных диктатур, усиление влияния военно-промышленного комплекса в США и др.)-все это может усилить тенденцию к международной анархии и усугубить военную опасность. Отсюда вытекает необходимость поиска кардинальных решений.

Серьезную роль в укреплении всеобщего мира, несомненно, сможет сыграть дальнейшее развитие ООН. В то же время нужно учитывать, что угроза термоядерного конфликта может потребовать принятия самых быстрых и оперативных решений. Практически в них будет участвовать только ограниченное число лиц. По этой причине ООН сможет стать важным орудием планирования всеобщего мира при условии достижения предварительного согласия по крайней мере между теми, кто располагает наибольшими ракетно-ядерными потенциалами (прежде всего между СССР и США).

Имеются различные варианты дальнейшего развития системы международных отношений, основанной на равновесии сил. Одним из них является дальнейшее развертывание системы блоков. Упомянутые Г. Кан и А. Винер предсказывают возникновение таких, например, блоков, как Китайский, Западноевропейский, Латиноамериканский, Африканский, Арабский, Индийский, и др.

В такой картине будущего видны все пороки системы международных отношений, основанной на наличии блоков и гонке вооружений. Экстраполированная в будущее, нынешняя международная система действительно имеет тенденцию к созданию региональных военно-политических союзов и объединений. Но это привело бы к усилению гонки термоядерных и иных видов вооружения уже в рамках блоков и союзов, обладающих достаточной автономией в своих действиях. Возникновение целой системы блоков усилило бы действие факторов, работающих на мировой термоядерный конфликт, и, в сущности, возвело бы непреодолимые препятствия на пути осуществления поворота в сторону от гонки вооружений.

Какова же конструктивная альтернатива системе равновесия сил той системе, которая лучше или хуже, но, несомненно, содействовала сохранению всеобщего мира на протяжении последней четверти века? Такой альтернативой является осуществление всеми народами и государствами связанных между собой акций, в том числе коллективных, через ООН, многосторонних, двусторонних, целенаправленных, гарантирующих предотвращение термоядерной войны и развитие плодотворного международного сотрудничества. Цель состоит в том, чтобы шаг за шагом укреплять основы устойчивых, стабильных, долгосрочных отношений, которые не могли бы поколебать спонтанно возникающие то там, то здесь политические конфликты. Это и есть планируемый мир, который в конечном счете должен привести к изменению всей системы международных связей на мировой арене.

Состояние планируемого мира основывается на реалистическом прогнозе сохранения идеологических и политических разногласий между двумя основными мировыми социально-классовыми системами. Он означает лишь, что выносятся за скобки и становятся юридически запрещенными и практически неосуществимыми действия, ведущие к мировой термоядерной войне. В первую очередь такими действиями являются применение термоядерного, а затем и иных видов оружия массового уничтожения, производство и испытание таких видов вооружения, развязывание агрессивных и региональных войн и т. п.

Неизбежное идейно-политическое, а также экономическое соревнование на международной арене двух противоположных социально-классовых систем не должны переходить в состояние военно-политических международных конфликтов, а должны разрешаться невоенными средствами. Американский социолог А. Этциони называет такое ограничение уровня международных конфликтов "инкапсуляцией". Это означает, что исключаются определенные средства и типы конфликтов и устанавливается механизм проведения в жизнь достигнутых соглашений и предложений ("капсула"). Другой американский ученый, Мортон Каплан, касаясь создания системы ослабления международной напряженности, пишет: "Такая система предполагает, что произойдет изменение как внутри американской, так и внутри советской системы. Советское общество станет более открытым и менее агрессивным, а США с меньшей горячностью будут защищать международный порядок".

Такая позиция нуждается в критике, во-первых, ввиду необъективной оценки стран социализма и, во-вторых, ввиду выдвижения в качестве условий ослабления напряженности структурных и социально-политических сдвигов в рамках двух мировых систем.

На самом деле поиск путей ослабления международной напряженности и укрепления всеобщего мира должен исходить из реалистической оценки состояния мира сейчас и в прогнозируемой перспективе. Реальной альтернативой может явиться план всеобщего мира (или множество планов и программ), выработанный учеными и политиками и положенный в основу деятельности по крайней мере ведущих держав и международных организаций. Такой план (или планы) мог бы служить отправным моментом для поворота, а в конечном счете и для радикальных изменений в системе международных отношений в интересах сохранения мира.

Провозглашая задачу предотвращения термоядерной войны, Советский Союз отстаивает не только интересы своих народов, но и интересы всего человечества. Обширный комплекс внешнеполитических усилий Советского Союза отвечает и другой важной цели планирования мира - переходу к нормальному для состояния всеобщего мира сотрудничеству между всеми народами и государствами.

С точки зрения науки планирование всеобщего мира требует анализа таких понятий, как поворот в гонке вооружений, разоружение и его этапы, гарантии неядерным державам, всеобщее участие в программе разоружения, санкции в отношении государств, настаивающих на продолжении гонки вооружений, дифференциация международной ответственности различных держав за сохранение всеобщего мира, соглашения (двусторонние, многосторонние, мировые) о мероприятиях по реализации плана мира, альтернативы концепции равновесия сил и, наконец, новый характер системы международных отношений в условиях мира без термоядерного оружия.

Главное звено в осуществлении плана и планов всеобщего мира - ослабление и прекращение гонки вооружений, постепенное разоружение в области термоядерных средств, а в конечном счете - полный отказ от производства и применения термоядерного оружия. Опыт уже в достаточной мере показал, что осуществление таких мер - дело очень сложное. Но другого выбора у человечества нет.

Ученые могут оказать содействие политикам прежде всего своим участием в создании международного климата доверия и сотрудничества.

Крупные дипломатические и международно-правовые достижения последних десятилетий (договор о запрещении ядерных испытаний в трех средах, Заключительный акт, принятый в Хельсинки, советско-американские соглашения "О предотвращении ядерной войны", ОСВ-1 и нератифицированный Договор ОСВ-2 и многие другие) внушают надежду на возможность серьезных сдвигов в деле ограничения и прекращения гонки вооружений и укрепления мира.

Годы, прошедшие после апрельского Пленума ЦК КПСС 1985 года, ознаменовались двумя крупнейшими историческими достижениями. Ратификация Договора между СССР и США о ракетах средней и меньшей дальности; прекращение нашего участия в войне в Афганистане, визит бывшего президента США Р. Рейгана в Москву в мае 1988 года, переговоры с Генеральным секретарем ЦК КПСС М. С. Горбачевым высветили все эти аспекты перестройки нашей внутренней и внешней политики, неразрывно связанные между собой.

В прошлом политические деятели в США видели только один путь - наращивание силы, ракетной и ядерной мощи, военного, экономического и психологического давления на СССР. Дело было не только в пропагандистских эскападах вроде "империи зла". Дело было в реальной политике США, которая имела только один вектор - больше бомб, больше новых фантастических программ вооружения на земле, на воде, под водой, в воздухе и в космосе. До сих пор еще деятели того времени не могут успокоиться, они постоянно предостерегают американскую администрацию против любых соглашений с нашей страной.

С этой точки зрения нужно признать большой общей победой обеих стран и их руководителей то, что накануне встречи в Москве произошла ратификация Договора о ракетах средней и меньшей дальности в Верховном Совете СССР и сенате США. Точно так же важной победой явились зафиксированные в подписанном заявлении принципы о подготовке Договора по поводу 50-процентного сокращения стратегических вооружений и других важных аспектах советско-американских отношений. Серьезное значение имеет также заключение сорока семи соглашений по другим проблемам.

Проблема влияния на другие государства и международные системы в направлении укрепления гарантии против эскалации термоядерного конфликта тем злободневнее и важнее, что начинается ядерная гонка в Азии и возникает, следовательно, вопрос о коллективном контроле над ней.

Политику нередко сравнивают с игрой в перетягивание каната. Рациональное зерно этого сравнения состоит в том, что в политике, как нигде, важна активность, важна борьба, важны действия. Чем больше сил накапливается на той стороне, которая выступает за мир, тем больше гарантии, что мировой термоядерной катастрофы удастся избежать. Тем больше надежды на то, что планируемый мир станет реальностью.

Как можно представить себе формирование нового типа международных отношений на основе нового типа мышления, адекватного нашему веку?

Коренной вопрос современного мирового развития - это, конечно, вопрос отношений между Востоком и Западом. И сейчас уместно подумать не только о текущих проблемах, но и о фундаментальных основах, на которых, наверное, должны зиждиться отношения между странами социализма и капитализма в ядерный век.

М. С. Горбачев выступил с идеей цивилизованных отношений на мировой арене. Что это значит практически? Почему используется понятие "цивилизованные отношения"? Какой объем принципов, норм, практических действий кроется за этим? Иными словами, какова "идеальная модель" отношений "Восток - Запад"?

В 20-30-х годах обе стороны - капитализм и социализм - были убеждены, что война между ними неизбежна в силу противоположного характера их систем. Но жизнь оказалась сложнее. Вторая мировая война началась внутри капиталистической системы, а в дальнейшем страны, некогда участвовавшие в интервенции против Советского Союза,- Великобритания, Франция, Соединенные Штаты - оказались нашими союзниками в общей борьбе против фашизма. Вот практический урок, который преподала история и который никогда не следует забывать. И после Победы прошло уже более 40 лет, а войны, к счастью, удалось избежать, несмотря на острую конфронтацию, которую Запад время от времени развертывал против нас.

Думается, что цивилизованные отношения представляют собой шаг вперед и в сравнении с разрядкой международной напряженности. Речь идет, вероятно, о таком этапе мирного сосуществования, который наследует лучшее у разрядки и означает значительное продвижение по пути совместных действий, направленных на ликвидацию угрозы ядерного уничтожения. Именно совместных, а не сепаратных действий национальных государств и союзов. Конечная цель цивилизованных отношений - полная ликвидация ядерного оружия. Когда мы добились военного паритета, даже Западу стало ясно: это оружие неприменимо, а стало быть, в военном отношении бессмысленно. Конечно, ядерное оружие выступает сейчас как средство сдерживания. Но кто доказал, что современное вооружение не в состоянии выполнять эту функцию?

Кстати говоря, принципы, о которых мы говорим, отнюдь не являются изобретением последних дней. Обе стороны - Восток и Запад -уже предпринимали усилия, чтобы сформулировать какой-то кодекс поведения в условиях ядерного века. И особую ценность представляют документы 70-х годов, прежде всего "Основы взаимоотношений между СССР и США", принятые двумя нашими странами.

В связи с этим вспоминается одно из наиболее интересных и значимых выступлений видного представителя американской элиты Джорджа Кеннана, бывшего посла в США в СССР , участника движения за спасение договоров об ограничении систем ПРО. 24 сентября 1984 года в еженедельнике "Нью-йоркер" он поместил материал под заголовком "Письмо американцу". Главный смысл этого письма - пора кончать с политикой вражды к Советскому Союзу. Ниже приводятся выдержки из этого письма, которые касаются фундаментальных проблем советско-американских отношений.

"Дорогой друг!

Вас, несомненно, удивит это мое внезапное послание, но я решил адресовать это письмо вам, ибо в наши дни из всех, кто близок к верхушке власти в Вашингтоне, вы единственный обладаете честностью и искренностью, когда дело доходит до попыток избавить нас от мировой катастрофы.

Несмотря на тот факт, что в отношениях между двумя странами нет ни одной политической проблемы, которая могла бы послужить основанием для войны между нами (имеется в виду СССР и США.- Ф. Б.), подготовка материальная и психологическая к такой войне стала глубоко укоренившейся традицией не только для наших вооруженных сил, но и для значительной части нашего гражданского общества. Я не считаю нужным уделять здесь внимание вооруженным силам, достаточно лишь прочесть хотя бы малую толику данных, непрерывно поступающих из Пентагона, в заявлениях его руководителей и в отчетах корреспондентов, освещающих его деятельность, чтобы признать, что это - система, нацеленная во множестве аспектов на концепцию не только о возможности советско-американской войны, но и о ее большой вероятности и даже неотвратимости. В сотнях документов, ежедневно обрабатываемых в Пентагоне, Советский Союз фигурирует как "противник". Потенциал американских сил неизменно характеризуется с той точки зрения, на что они способны в противоборстве с советскими силами в войне... Подготовка к конкретной войне в таких колоссальных масштабах, пусть даже основанная на концепции обороны или осуществляемая под ее прикрытием,- это шестерня, вращающаяся только в одном направлении.

Многое из того, что было сказано выше, в равной мере касается органов массовой информации, не говоря уже об авторах приключенческой литературы и детективных романов. Здесь также в ходе бесконечного рассмотрения решающего столкновения - советско-американской войны не на жизнь, а на смерть - Советский Союз как противник предстает в самом страшном и бесчеловечном виде.

Решающее значение имеет вопрос о войне и мире. С этой проблемой время терять нельзя. Но для того чтобы достичь прогресса в решении ее (а в этом состоит суть того, что я пытаюсь вам сказать в своем письме), нам необходимо более внимательно, чем мы это делали до сих пор, посмотреть на самих себя, на наши мотивы, на наше поведение, на процессы, формирующие наше общество. Одного только возвращения за стол переговоров недостаточно для решения этой проблемы".

Одновременно Джордж Кеннан обратился с письмом и к русскому другу. Не буду приводить выдержки из этого письма, в котором он адресует нам ряд упреков по конкретным проблемам советской внешней политики, тем более что в нашей книге уже содержатся ответы на эти вопросы. Сейчас важнее главная мысль Дж. Кеннана, как и других его единомышленников, о необходимости решительно отказаться от концепции враждебности и связанного с нею военного противостояния.

Да, выход состоит в том, чтобы учиться искусству жить вместе, цивилизовать наши отношения, а в перспективе - приступить общими усилиями к постепенному формированию новой модели международных отношений, адекватной проблемам нашего ядерного, экологического, космического века, в рамках которого все человечество могло бы более успешно решать назревшие задачи и предотвращать растущую угрозу самому его существованию.

Вот один из примеров такого подхода. Наша страна представила на рассмотрение ООН развернутую программу мирного сотрудничества в космосе, создания всемирной космической организации, которая координировала бы усилия стран в исследовании и освоении космоса. Это - фундаментальные научные исследования и применение их результатов в области геологии, медицины, материаловедения, изучения климата и природной среды. Это и создание спутников глобальных систем связи, дистанционного зондирования Земли. Это, наконец, создание и использование в интересах всех народов новой космической техники, включая крупные орбитальные научные станции, различные пилотируемые корабли, а в перспективе - индустриализация околоземного пространства. Как говорил М. С. Горбачев, такая деятельность устремлена в мирное будущее всего человечества.

Советский Союз выступил и одним из активных участников заключения международной конвенции о режиме хозяйственного использования ресурсов Мирового океана. Решение этой задачи также имеет огромное значение для обеспечения прогресса цивилизации, умножения возможностей, которыми располагает современное общество.

Таким образом, человечество уже встало на путь совместного налаживания взаимовыгодного сотрудничества, развития подлинно цивилизованных отношений. Экономические и социальные программы, которые осуществляются ЮНЕСКО, программы помощи тем или иным странам, образовательные программы дают нам в миниатюре модель, которая может стать исходной точкой для решения этой проблемы. Правда, все эти программы имеют частный, или региональный, характер. У человечества пока еще нет опыта не только осуществления, но даже составления глобальных общечеловеческих программ.

Говоря о проблемах цивилизованных отношений между двумя системами, нельзя не коснуться вопросов идеологической борьбы. Стиль и формы этой борьбы могут быть и бывают различными. Этот стиль был совсем другим в период общей войны против фашизма. В период "холодной войны" это был стиль враждебности, когда другую сторону рассматривали как врага, и даже врага номер один. Это стиль военного психоза или психологической войны. Он, наверное, тоже является одним из показателей нецивилизованности. По-видимому, надо искать такие формы и методы идеологической борьбы, которые не мешали бы сотрудничеству народов в интересах мира, которые готовили бы народы не к мысли о неизбежности конфликтов, конфронтации, военных потрясений, а к необходимости взаимопонимания и общих действий против ядерной угрозы.

...США - СССР: партнеры, соперники или враги? Совместное признание руководителями двух великих держав того факта, что война между нами невозможна, логически требует отказа США рассматривать СССР в качестве своего врага. Соперники как социальные системы - да, партнеры в борьбе против общей ядерной угрозы - да, но враги - нет! Только при таком подходе можно перевести неизбежное состязание двух великих держав с военных рельсов на мирные.

15 января 1986 года М. С. Горбачев выступил с заявлением первостепенной важности. Остановимся на нем подробнее. Исходя из необходимости поворота к лучшему на международной арене, Политбюро ЦК КПСС и Советское правительство приняли решение о ряде крупных, принципиального характера внешнеполитических акций.

Главная из этих акций - конкретная, рассчитанная на точно определенный период времени программа полной ликвидации ядерного оружия во всем мире. Советский Союз предлагает, действуя поэтапно и последовательно, осуществить и завершить процесс освобождения Земли от ядерного оружия в течение ближайших 15 лет, до конца нынешнего столетия.

Наряду с изъятием из арсеналов государств оружия массового уничтожения Советский Союз предлагает, чтобы предметом согласованных сокращений стали обычные вооружения и вооруженные силы.

Значительная часть новых советских инициатив непосредственно обращена к Европе. На ее долю при осуществлении крутого поворота в пользу политики мира могла бы выпасть особая миссия. Эта миссия - новостройка разрядки.

Большие перемены произошли в наших отношениях с внешним миром. Образ термоядерного монолита - такого таинственного и такого грозного, который жил в сознании миллионов людей на Западе, да и на Востоке, стал уступать место новому образу - живого и умного русского медведя, проснувшегося от длительной спячки и жаждущего общения и добра своим и чужим современникам и потомкам. Такой волны симпатии мы не ведали со времени мировой войны, когда слово "советский" звучало как символ жертвенности и гуманизма.

Надо было посмотреть на лица телезрителей в странах Запада, когда они увидели на экранах, как уничтожают советские и американские ракеты. Надо было услышать их впечатления о выводе войск из многострадального Афганистана. Надо было ознакомиться с их оценками освобождения "узников совести", о гласности и плюрализме мнений в СССР, о многократном расширении визитов и контактов. Надо было по-новому увидеть всю нашу жизнь, чтобы понять: человечество все больше с нами, за нас, за наше обновление.

Решения XIX партконференции, выступление М. С. Горбачева на сессии Генеральной Ассамблеи ООН показали теснейшую взаимосвязь внутренней и внешней политики нашей страны. Гласность и перестройка открывают новые возможности для сотрудничества с другими странами в деле разоружения и прогресса. Потепление международного климата становится все более существенным фактором нашего технологического и демократического развития.

Проблемы информации

Новое мышление остро ставит проблему информации и профессионализма при освещении международных отношений. Главное - это подход, методология, цели, которые ставит перед собой международная журналистика.

У нас, собственно, уже давно сложились два подхода, два стиля в международной журналистике. Один, который можно было бы назвать репортажно-фельетонным, другой - аналитический, проблемный. Дело, конечно, не в том, что жанры репортажа, фельетона плохи, второсортны, а проблемная статья хороша уже в силу избранного жанра.

Политический фельетон - тонкий, ироничный - дело хорошее. Но это большая редкость в нашем журналистском цехе. Так же, как по-настоящему острый, умный памфлет. Можно назвать буквально два-три имени журналистов-международников, владеющих этими жанрами. Но зато многих имитаторов, производящих серую "фельетонную" продукцию, легко распознать по несерьезности тона -даже когда речь идет о столь важных предметах, как, скажем, переговоры о разоружении. И еще один безошибочный индикатор - вторичность информации, суждений, а главное - представители этого "жанра", как правило, не затрудняют себя сбором и анализом информации, а довольствуются тем, что берут из буржуазных источников - телеграфных агентств, газет, телевидения. Повторяя иногда и их ошибки, порою намеренные. И, снабдив чужую информацию критическим, крикливым гарниром, считают свою задачу выполненной. Помнится, мои коллеги развлекались, вычеркивая цитаты западных газет в статьях одного популярного в свое время журналиста. Оставалось своего, родного текста - кот наплакал, процентов 10-15.

Что же получается в итоге? Получается, в сущности,-? хотят того или не хотят такие авторы - поощрение информационной зависимости.

Конечно, у наших журналистов "бойкого" стиля было и остается надежное оправдание. Это ссылка на беспардонную практику журналистов западных. На тех, кто готовит фильмы "Америка", "Рэмбо" или "Парк Горького", кто поносит нашу страну, наш образ жизни, нашу политику. Встает, однако, вопрос: надо ли нам следовать подобным примерам буржуазного журнализма? Или нужно переступить через эмоции, не поддаться соблазну гвалта, а учиться у наших политических деятелей, которые не устают нести миру правду нового мышления?

Идеологическая борьба или "психологическая война" - вот в чем вопрос. Реакционные круги Запада постоянно втягивают нас в "психологическую войну", как и в гонку вооружений. Это две стороны одной медали в их стратегии. Что должно быть нашим ответом? Борьба и против гонки вооружений, и против методов "психологической войны". А значит, подлинная борьба идей, аргументированная критика реакционной политики империализма, защита наших идеалов и ценностей.

Между тем многие международники предпочитают писать, используя привычные стереотипы обличения Запада. Это нетрудное занятие, для него достаточно более или менее хлесткого пера. Тем более что под руками колоссальный массив материалов, публикуемых по этим темам в прессе Запада. Ведь и среди зарубежных журналистов - будем объективны - работает немало людей, которые остро критикуют политику реакционных кругов в своих странах.

Другое направление нашей международной журналистики, куда более трудное, нередко рискованное,- аналитическое, проблемное - дает пеструю картину, которая не укладывается в схемы, складывавшиеся на протяжении десятилетий. Иными словами, его представители пишут правду. Эта правда ни в малейшей степени не обеляет капитализм как систему. Напротив, вскрывает самые больные проблемы современного буржуазного общества: противоречий технологической революции, милитаризма и элитаризма, растущего разрыва в политическом и социальном статусе различных социальных групп, проблем морали, экспансии экономического и информационного империализма...

Справедливости ради заметим, что в последнее время У нас все более укрепляется этот стиль - объективного, широкого охвата всех сторон жизни современных цивилизаций, умелого и умного диалога с зарубежными деятелями, учеными, журналистами, глубокой критики капитализма в его новых формах.

Состязание двух направлений в международной журналистике в нашей стране само по себе совсем неплохо. Ведь любая состязательность полезна. Проблема в том, что серьезная аналитическая журналистика нередко оказывалась в трудном положении, ей приходилось ломать стереотипы, переубеждать редакторов, а иной раз и общественное мнение, которое тоже формировалось на протяжении десятилетий.

Новое мышление и новая политика, которую проводит руководство нашей страны на мировой арене, детерминируют и новый подход к задачам международной журналистики. Руководители страны декларируют гуманизацию международных отношений, отказ от примитивных стереотипов, от концепции врага. А международная журналистика порою продолжает плыть в прежних водах и грести так же усердно, как и прежде, к берегам противостояния.

В последние годы мне довелось выступать перед различными аудиториями - в сенате США, во многих университетах этой и других стран Запада. Например, в Лондоне была организована открытая дискуссия с Денисом Хили, в Италии - обмен мнениями с группой христианско-демократических парламентариев. Меня потрясло ощущение гигантского интереса самых различных кругов к тому, что там называют "курсом Горбачева",- к реформам и демократизации внутри СССР, ко всем новым инициативам на мировой арене. Не будет преувеличением сказать: мы стоим у истоков такого поворота зарубежного общественного мнения, который может быть сравним только с настроениями времен второй мировой войны, когда слова "русский", "советский" вызывали волну глубоких симпатий во всем мире.

Перед нами, журналистами-международниками, встает ясная и одновременно чрезвычайно сложная задача. Помогать своим трудом колоссальным усилиям руководства нашей страны, направленным на достижение практических соглашений с Западом - ив области разоружения, и в области экономического сотрудничества, и в области гуманитарных отношений. Содействовать укреплению и углублению симпатий к Советскому Союзу, ломке стереотипов о нашей "военной угрозе".

Другая, не менее важная сторона этой проблемы - правдивая и широкая информация советской общественности обо всем, что происходит в современном мире. Анализ событий и тенденций, откровенный, честный диалог с нашими зарубежными партнерами, аргументированная критика наших противников. И тут нам тоже нужна крутая перестройка. Очевидно, что сейчас все мы - и фельетонисты, и аналитики - стоим перед необходимостью поворота в освещении жизни такого разнородного конфликтного и такого связанного общей судьбой мира.

Если говорить по крупному историческому счету, то мы, ученые и журналисты, несем ответственность перед советской общественностью за ряд "дыр" в области информации об окружающей наше общество международной среде.

Первое. Мы своевременно не информировали нашу общественность о новой технологической революции, которая бурно развернулась в Японии, США, в странах Западной Европы где-то с середины 70-х годов. О революции, связанной с созданием мини-компьютеров, новых средств информатики, о появлении новых центров экономической мощи - в Бразилии и Аргентине, в Сингапуре, в других регионах. О новом уровне автоматизации производства, о создании отраслей, потребляющих вторичные ресурсы, о путях преодоления топливного дефицита. Речь и о второй "зеленой" революции в сельском хозяйстве, об использовании новой технологии, об успехах генной инженерии.

Запоздание с решением проблем технологической революции - это расплата за отгороженность нашего общества от важных источников информации. До тех пор, пока мы не вырвемся из информационной изоляции, пока советские люди не будут знать о колоссальных сдвигах, которые происходят в мире под воздействием нынешней технологической революции, пока они не получат возможности сравнивать свой труд, свое профессиональное мастерство с трудом и достижениями зарубежных рабочих, фермеров, ученых, мы не сможем эффективно решить проблемы нашего экономического развития. А ведь мы нередко тешим себя сравнением своего развития с уровнем послевоенного или довоенного периода, а то и с 1913 годом. Между тем вокруг нас развивался, и - будем прямо говорить - развивался бурно, весь мир. Старая пословица "Я сам с усам" в наше время безнадежно устарела. Только на основе взаимного обогащения опытом можно развивать собственную технику и экономику, а не в отрыве и тем более не в противостоянии всем другим цивилизациям.

Второе, чего нам до сих пор не хватает,- это широкой информации о социальной и культурной жизни за рубежом. Но ведь 90 процентов населения западных обществ составляют трудящиеся, и это отнюдь не сплошь оболваненные, манипулируемые, неграмотные, а вполне нормальные люди с достаточно высоким уровнем профессионализма, со своими интересами и предпочтениями.

Между тем у нас сложилась странная манера писать о безработных и не писать о работающих, писать о реакционных деятелях и не писать о прогрессивных, писать о "массовой" культуре и не писать о культуре. Словом, сложилась манера писать лишь часть правды. Например, наши международники много и усердно писали о "массовой" культуре Запада. Но не оказались ли они "учителями наоборот"? Не содействовали ли они тем самым распространению в нашем обществе, среди молодежи образцов именно такой эрзац-культуры? А ведь в странах Запада наряду с реакцией, с производителями "массовой" культуры живут и работают прогрессивные ученые, писатели, деятели кино. Расплатой за неинформированность является и искусственный ажиотаж, который разыгрывается, когда происходят фестивали зарубежного кино, идут театральные и эстрадные представления, показывают художественные выставки из Парижа, Рима, Лондона, Мадрида.

Третья проблема: переход от "простенькой" концепции врага к куда более сложной концепции партнера, соперника, конкурента в изображении правящих кругов стран Запада. Здесь международная журналистика тоже отстает от нового мышления и новой политики, проводимой руководством нашей страны.

В чем это сказывается? Прежде всего в том, что политические руководители стран Запада рисуются чаще всего лишь одной краской. Конечно, мы знаем, что они представляют собой по преимуществу самые консервативные силы современного западного мира. Но, с другой стороны, мы должны вести политический диалог с ними, добиваться практических решений.

Отсюда следует, что надо различать борьбу различных тенденций внутри политических элит в странах Запада, в том числе и в Белом доме. Что надо лучше понимать своих партнеров, их подлинные цели, интересы и планы. Что нельзя просто ограничиваться "отпором" - это дело полезное при любой политической погоде,- но уметь искать и находить точки сближения позиций. Иными словами, подход, который торжествует ныне в нашей внешней политике, должен восторжествовать и в нашей международной журналистике. Иначе мы будем не помогать, а мешать нашей партии и государству добиваться реальных результатов в области разоружения, в развитии экономического сотрудничества, в осуществлении всего того нового, что вошло в нашу жизнь после апрельского (1985 г.) Пленума ЦК КПСС.

Между тем комментарии на выступления руководителей западного мира даже в лучших статьях сводятся нередко к простому повторению хорошо известных читателям позиций советского руководства, изложенных к тому же в куда менее яркой, раскованной и убедительной форме. Школьное правило "Повторение - мать учения" не может стать правилом современного журнализма. И еще: нам нужно учиться диалогу.

Мы вступаем в пору подлинного диалога с самыми разнообразными оппонентами, среди которых имеются и прямые противники, и люди, которые понимают опасность фантастической гонки вооружений, имеются краски не только черные и белые, но представлена и вся гамма.

Особенно важно по-новому думать и писать о социалистических странах. Провинциальный патернализм, бездумная критика тех явлений, которые не укладываются в наш опыт, недооценка права других народов на самостоятельное решение своих проблем - все это пережитки стереотипов прошлого, отвергнутые нашей большой политикой. Журналистика должна по-настоящему освоить ленинскую мысль о том, что только на основе опыта различных стран возникает "цельный социализм". Сейчас должны стать правилом доброжелательный поиск интересного, полезного, положительного опыта других стран социализма, равноправный обмен мнениями, открытый разговор с нашими друзьями об уроках ошибок и неудач.

Итак, новое мышление, которое пробивает себе дорогу в подходе писателей, публицистов, ученых, обсуждающих проблемы нашего внутреннего развития, Должно получить полное право гражданства и в международном журнализме. Думается, что каждый из нас - обозревателей или зарубежных корреспондентов, всех журналистов, пишущих на международные темы,- обязан по-новому осознать свой долг в условиях перестройки.

Предлагаемый Советским Союзом комплекс новых внешнеполитических инициатив рассчитан на то, чтобы человечество встречало 2000 год под мирным небом и космосом, чтобы оно не знало страха перед ядерной, химической или любой другой угрозой уничтожения и было твердо уверено в собственном выживании и продолжении рода человеческого.

Всем нам, людям Земли,- и на Западе и на Востоке, и на Севере и на Юге - как воздух необходимо новое мышление, отвечающее реальностям нашего века. Нам нужны новая мысль, новое сознание, особенно о войне и мире.

Если б завтра земли нашей путь 
Осветить наше солнце забыло - 
Завтра ж целый бы мир осветила 
Мысль безумца какого-нибудь!

Эти слова Беранже удивительно уместны в наш ядерный век - век, когда впервые за всю свою многомиллионную историю человек действительно может утратить Солнце, утратить Землю, породившую человека себе на горе. Утратить навеки, безвозвратно. Такая угроза должна была бы перевернуть человеческое сознание, заставить человека заново оценить смысл своего существования, характер своих отношений с другими людьми, с матерью Землей, с Солнцем, со Вселенной.

Человечество нуждается в новом мышлении, если оно не хочет исчезнуть с лица Земли, подобно тому как исчезли по причинам неясным и загадочным его предшественники - динозавры, мамонты, а быть может, и иные существа, обитавшие на ней миллионы лет назад.

Никогда человеку еще не требовалось так круто изменить свое мышление, как сейчас. И это, повторяю, в особенности касается сферы международных отношений. Традиционные ценности, принятые веками представления о войне и мире, сработанные еще римскими императорами и воспринятые империалистами XX века,- вся эта военная премудрость перевернулась с ног на голову в наш ядерный век. Прежние понятия вдруг вывернулись наизнанку.

В самом деле, что такое воина? Раньше это была бит-за победу над врагом. Сейчас мировая война - это способ самоуничтожения с утешительной мыслью, что одновременно будет уничтожен и твой противник.

Что такое мир? Раньше это был период дружественных отношений между народами и государствами. Сейчас это время лихорадочного накопления термоядерного (оружия, способного гарантировать полное уничтожение жизни на Земле.

А что такое наши дети?

Неужели это существа, родившиеся на свет для того, чтобы сгореть в ядерном огне при температуре 10 миллионов градусов?!

Разумеется, мы не простаки. Наши партнеры должны твердо усвоить: как аукнется, так и откликнется. На каждую MX найдется новая МБР, на военную космическую программу- наша программа, более эффективная и менее дорогостоящая. Паритет, завоеванный ценой огромного напряжения сил и лишений, не удастся сломать никому.

Только зачем все эти военные игры? К чему бряцать друг перед другом все новыми изобретениями чудовищного воображения, которые нашим предкам могли присниться лишь в кошмарном сне? Обе стороны уже достаточно убедились в том, что переиграть друг друга - невозможно, использовать эти игрушки - невозможно, напугать ими другую сторону - невозможно. Что же остается? Прекратить игру, прекратить военное состязание. Пусть ученые и инженеры во всех странах мира изобретают ракеты для совместных полетов на Марс, пусть устремят человечество к звездам, а не к "звездным войнам".

Мы и американцы не должны, не можем быть врагами. Иначе американский и советский народы в какой-то сумасшедший миг за несколько минут превратятся в ядерную пыль. Зачем тогда была наша великая история? Зачем тогда поколения наших предков создавали наши города, наше искусство, нашу культуру, рожали детей и верили в их лучшее будущее? Зачем тогда были Пушкин и Уитмен, Толстой и Твен, Хемингуэй и Шолохов? Зачем Исаакиевский собор и Бруклинский мост, Ленинград и Сан-Франциско, равно как и Париж, Рим, Лондон, Токио, Шанхай? Зачем Леонардо да Винчи создавал свою "Тайную вечерю", а Микеланджело достраивал собор святого Петра, зачем Нотр-Дам де Пари, дворцовая анфилада Гугун в Пекине? Зачем жили на земле Шекспир и Гёте?..

Человечество должно обрести новое мышление, если оно не хочет навеки исчезнуть с лица нашей планеты, а стало быть, из всей Вселенной, которая создавала нас, быть может, для великой цели самопознания и развития.

Советские люди поняли это, наверное, раньше других - не потому, что умнее, а потому, что знают, что такое война. И не просто знают, а чувствуют всем своим нутром, всей своей израненной душой. Потому, что у нас нет ни одной семьи, в которой не погибли бы отец, мать, брат, дед, сын. 20 миллионов полегли на полях Великой Отечественной войны, и все 200 миллионов взрослых людей несут в себе эту память как неизбывную боль, как жестокий урок, как предостережение. Нет, мы не сожалеем, что американские семьи не испытали того же самого, что враг не стоял ни под Нью-Йорком, ни под Вашингтоном, что у них не было умирающего от голода Ленинграда и разрушенного до последнего камня Сталинграда. Но мы не хотим, мы не желаем, чтобы наш народ, как и американский, как и все народы Земли, был принесен в жертву неведомому року или человеческой глупости.

Это должны, это не могут не понять и американцы, и все другие люди. А пока надо ждать и бороться, ждать и твердо вести свою линию - учиться жить вместе на нашей планете Земля, которая стала такой маленькой и уязвимой. Ждать и надеяться, что не только нашим, но и всем последующим поколениям удастся избежать апокалипсиса.