Десять минут на защиту

Десять минут на защиту

Он встал, поправил волосы и подчеркнуто спокойно пошел по проходу. От внутреннего напряжения лицо его чуть побледнело, но это вряд ли кто заметил - спасала природная смуглость. Члены президиума ВАКа - Всесоюзной аттестационной комиссии, - которых нелегко чем-нибудь удивить, глядели на молодого киргиза с явным любопытством: подумать только - два года сражаться с самим ВАКом, два года яростно доказывать свою правоту, убеждать, спорить, с невероятным терпением и настойчивостью отстаивать идею и, наконец, добиться этой встречи. Ему дали положенные десять минут на защиту.

Кандидат геолого-минералогических наук Усенгазы Асаналиев перебрал в руке несколько листков, потом решительно отложил их. Слишком долго он вынашивал этот доклад, чтобы забыть что-нибудь или упустить. Он начал почти без вступления, излагал только факты, бесспорные и убедительные, и делал несокрушимые, как ему казалось, выводы. У него было десять минут, чтобы защитить дело всей своей жизни.

А началась эта жизнь в далеком краю, в тысячах километров от Москвы, где искрится голубыми волнами Иссык-Куль, где устремляются к небу белоглавые вершины хребтов Терскей-Алатоо и Кунгей-Алатоо. Мальчиком слушал он там старинные легенды об этих горах. Юношей, пришпорив серого в яблоках иноходца, мчался он, обгоняя сверстников и соревнуясь с самим ветром. Байга - большая скачка - вырывается на песчаный берег Иссык-Куля, красноватые крупинки безжалостно секут лица тех, кто отстал. Усенгазы впереди!

Но вдруг словно легкий укол в сердце: это твоя последняя байга. Он останавливает коня и вглядывается в горы. Там, за ними, большой город, где дома, говорят, такие высокие, что не хватит и десятка юрт, поставленных друг на друга, чтобы достать до крыши. Кончилась его школьная байга. А что впереди? Чему могли научить его отец и дед?

Дед всю жизнь батрачил на бая и был неграмотен, как, впрочем, и остальные старики в ауле. Да и могло ли быть иначе на этой забытой богом окраине, где до революции на образование одного человека затрачивалось... 25 копеек в год и грамотность населения не достигала и одного процента?! Отец, правда, мог уже расписаться в колхозной ведомости, но дальше города Пржевальска не бывал. Что знали они о городе и о жизни в нем?

Свой путь в жизни Усенгазы должен был открывать сам.

И вот он стоит на окраине иссык-кульского села Шалба с чемоданчиком в руках и терпеливо ждет попутную. Провожает его мать с грустью и гордостью за сына, который получил невиданное в их роду образование - целых десять классов, а теперь едет учиться дальше...

Первые годы студенчества во Фрунзенском политехническом институту оказались нелегкими. Прежде всего из-за незнания русского языка. Юноша овладевал им - медленно, упорно и дотошно - и сам, и с помощью русских студентов и преподавателей.

Прав был Ч. Айтматов, который писал: "Если спросить любого киргиза, чем он больше всего гордится и чем больше всего дорожит, он ответит: дружбой с русским народом. Эта великая дружба стала биографией киргизского народа, она вписана в биографию каждого из нас". На XVI съезде Коммунистической партии Киргизии Ч. Айтматов говорил о решающем значении Великого Октября для судеб народов нашей страны: "Взлет культуры и искусства всех народов, особенно ранее отсталых, наверставших в беспрецедентно короткие сроки вековые упущения прошлого, стал очевидным достижением советской действительности, убедительнейшим подтверждением плодотворности революционных преобразований, открывших в народных недрах неисчерпаемые потенциальные возможности и новые творческие силы".

Одним из представителей "новых творческих сил" У. Асаналиев и был на горно-геологическом факультете. Бок о бок с ним учились еще 49 студентов разных национальностей. Страна еще не оправилась от тяжелых последствий войны, и ребятам жилось не слишком сытно. Но они не унывали, жили сплоченно и уверенно.

Усенгазы приходилось не легче, чем другим. Стипендию он получал. Ее хватало на еду, но, увы, не на книги. Что ж, пришлось подрабатывать на товарной станции грузчиком, не брезговать и другой работой. После первого курса он отправился в геологическую партию канавщиком, а на старших курсах уже числился в экспедициях старшим рабочим, старшим буровым рабочим, помощником бурового мастера. И уже тогда к нему пришла уверенность: в выборе профессии не ошибся. Горы были его домом, он понимал их и принимал все, что с ними связано: тяжелые подъемы, переправы через бушующие реки, грозные сели и камнепады, ночлеги в глухих урочищах. Он словно не замечал неустроенности геологического быта, отсутствия комфорта. Он видел и ощущал другое: с каждым годом горы становились яснее и понятнее, щедрее открывали ему тайны камня. А тайн этих в Памиро-Алае и Тянь-Шане было несметное множество.

За время учебы он побывал почти на всех рудниках Киргизии, на всех основных ее открытых месторождениях. Еще на третьем курсе увлекся геологией полиметаллических месторождений, после того как участвовал в разведке одного из таких зарождающихся рудников. А потом, как он сам признается, ему повезло. Его шефом стал академик Академии наук Киргизской ССР, геолог с мировым именем Василий Михайлович Попов. Он вел его курсовые и дипломную работы. А через год после того, как Усенгазы поработал в геологоразведочной партии в Джергаланском рудном районе, пригласил его к себе в очную аспирантуру.

Конечно, везение всегда случайность. Но то, что представитель народа, не имевшего прежде своей письменности, поднялся к высотам науки, случайным никак не назовешь. Слово - президенту Академии наук Киргизской ССР К. Каракееву: "Сегодня мы держим в руках первый том Киргизской Советской Энциклопедии и имеем возможность сопоставлять и анализировать, имеем возможность размышлять: какое же чудо позволило нашему народу за очень короткий исторический срок пройти путь от первого букваря до энциклопедии, от поголовной неграмотности к высотам науки и культуры? И отвечаем: это чудо - Октябрь.

Я вспоминаю свою юность, когда мы, получив возможность учиться, в 20-е годы сами стали культармейцами. Зимой, в пургу, плохо одетые, не очень сытые, мы несли людям грамоту. И надо было видеть, как тянулись взрослые мужчины и женщины к свету. Так вместе со словом "Октябрь" в жизнь киргизов стала входить культура. В 1924 году в республике была создана своя письменность, к 1940 году... ликвидирована сплошная неграмотность. Сегодня в школах Советской Киргизии 44 тысячи учителей обучают 797 тысяч ребят, 213 тысяч специалистов с высшим и средним специальным образованием заняты в народном хозяйстве. В республике 7100 научных работников, из них 200 докторов и 2200 кандидатов наук. В 1954 году была открыта Киргизская академия наук, в составе которой четырнадцать научно- исследовательских институтов. И если мы сегодня можем говорить о достижениях и перспективах развития киргизской науки, то отдаем себе отчет, что ее фундамент был заложен с помощью русских ученых - В. Комарова и К. Скрябина, А. Баха и Д. Щербакова, В. Энгельгардта и В. Смирнова и многих других. Наши успехи мы рассматриваем как результат мудрой ленинской национальной политики Коммунистической партии".

У. Асаналиев избрал темой своих исследований стратиформные (пластовые) месторождения полиметаллов. Это и неудивительно. Полиметаллическими месторождениями он занимался, когда готовил курсовые работы и дипломный проект и во время разведки под Джергаланом. А кроме того, интересно было выяснить, каково же все-таки происхождение этого вида месторождений - проблема, и по сей день вызывающая споры.

В те годы существовало два направления в геологической науке. Одни ученые - "плутонисты" - утверждали, что рудные месторождения полиметаллов могли образоваться только из магматических растворов, то есть в недрах земли, в царстве Плутона. Другие - "нептунисты" - полагали, что они могли возникнуть в результате осадочных процессов и на дне озер, морей, океанов, то есть в царстве Нептуна. Одним из тех, кто возглавлял это более новое направление, в 50-х годах был В. Попов.

В нелегкой борьбе защищали и утверждали свою позицию "нептунисты". Их идея меняла прежнюю узкую ориентацию геологоразведки, расширяла географию поиска, обещала новые перспективы. Месторождения могли быть обнаружены там, где раньше их, руководствуясь теорией "плутонистов", и искать было ни к чему.

Бескомпромиссным бойцом новой школы стал начинающий ученый У. Асаналиев. И дело не в том, что он был верным последователем своего шефа. У. Асаналиев сам изучал месторождения, которые могли образоваться только осадочным путем.

Три года аспирант Асаналиев занимался Сумсарским месторождением на юге Киргизии, месторождением, аналогичным Джергаланскому. Каждое лето он пропадал в экспедициях. Возвращаясь оттуда, похудевший, обветренный, почерневший от загара, он тут же принимался за обработку данных. Богатейший материал лег в основу его кандидатской диссертации.

Но успокаиваться было рано. Накопилось множество вопросов, к решению которых он только подбирался! И он идет младшим научным сотрудником в лабораторию литологии и осадочного рудообразования Института геологии Академии наук Киргизской ССР, где занимаются родственными проблемами. И по-прежнему шефствует над ним В. Попов. Теперь Асаналиев изучает происхождение цветных металлов в осадочных толщах, но уже в масштабе всего Тянь-Шаня. Но кабинетным ученым он все равно не стал. Он все так же колесил по пыльным горным дорогам, качался в седле на узких, обрывистых тропах, бродил по отдаленным ущельям. С рюкзаком за плечами, с молотком и лупой в руках он собирал образцы, забираясь на высоту до 4200 метров, где тяжело не только двигаться, но и просто дышать - настолько разрежен воздух. Бил шурфы, бурил, брал пробы. Ночевал в палатках и у костров, далеко оторвавшись от лагеря.

В 1971 году старший научный сотрудник У. Асаналиев возглавил литологическую лабораторию, отпочковавшуюся от основной. У него было две комнаты и крохотный штат, а задачу он перед собой поставил сложнейшую - воспроизвести в лаборатории природные условия образования осадочных месторождений. Многим это казалось делом безнадежным, чуть ли не шарлатанством. В самом деле, можно ли при современном развитии науки смоделировать сложнейшие геологические процессы, происходившие в течение миллионов и миллиардов лет? Ну хорошо, предположим, мы получим нужные температуры и давления, хотя и это нелегко. Но как смоделируешь время?! Авантюра - безоговорочно утверждали скептики. Но У. Асаналиев готовился воевать всерьез. И начал с того, что стал искать единомышленников, энтузиастов нового дела, таких же дерзких, как он, не склоняющихся с робким почтением перед авторитетами. И не случайно, что таких соратников он нашел среди молодых ученых. Среди тех, кого манит неизведанное, кто не боится прокладывать новые пути, не боится быть первым.

Первые... Впервые... Без этих слов не обойтись, когда речь заходит о науке Киргизии. Ведь, что ни говори, спиной у науки наиболее развитых республик Союза - века. Науке же горного края всего шесть десятков лет. Она совершила невиданный в истории мировой науки рывок и продолжает развиваться невиданными темпами. То, о чем сегодня говорится: "впервые", через год-другой становится устоявшейся практикой, платформой, на которой воздвигается новое.

В авангарде, конечно же, идет молодежь. 40 процентам ученых республики сейчас меньше 33 лет. Это люди, наиболее динамичные в научных исследованиях, жадные до новых знаний и способные эти знания воспринять. Впервые в истории комсомола Киргизии звания лауреата IV Всесоюзного конкурса работ молодых ученых по общественным наукам, посвященного XXV съезду КПСС, удостоена 27-летняя женщина Роза Отунбаева. Член КПСС, кандидат философских наук, она исполняет обязанности заведующей кафедрой диалектического материализма Киргизского университета. Рукопись ее монографии "Марксистско-ленинская критика франкфуртской школы" была признана одной из самых интересных работ. Лауреатом конкурса стала и Айнура Элебаева, кандидат философских наук, старший преподавагель Киргизского университета, подготовившая книгу "Духовная культура, проблемы и перспективы ее развития (расцвет и сближение национальных культур - закономерность становления культуры коммунизма)".

Молодежный коллектив отдела гидравлики и автоматики производственного объединения "Союзводавтоматика" впервые в истории комсомола Киргизии завоевал переходящее Красное знамя ЦК BЛKCM "Герои пятилеток, ветераны труда - лучшим комсомольско-молодежным коллективам".

Впервые удостоена премии Ленинского комсомола страны работа головного специального конструкторского бюро по сеноуборочной технике, возглавляемого В. Ермачковым. Труд этого бюро, его творческая мысль получили убедительное воплощение. На полях Чуйской долины умные машины подбирают, прессуют, увязывают тюки соломы, грузят их на машины, укладывают в стога. Другие машины оригинальной конструкции скручивают солому в огромные валы, а потом, после доставки на фермы, раскручивают их в кормушках перед животными. Зрелище впечатляющее! Буквально несколько операторов проделывают комплекс работ, который раньше был под силу по меньшей мере нескольким десяткам животноводов.

И так - во многих сферах научно-производственной деятельности молодежь идет впереди. Воспитание же научной молодежи, координация ее деятельности ложатся, как правило, на плечи старшего поколения. Но и не только. Тут самое время сказать о Совете молодых ученых и специалистов.

При республиканском совете создана секция по профессиональному и научному росту молодежи. Возглавляет ее кандидат физико-математических наук, доцент Киргизского университета М. Медведев. Секция помогает проводить научные конференции, организовывать ежегодные конкурсы работ молодых ученых, выставки научно-технического творчества молодежи, встречи с ведущими учеными, семинары и школы для молодых специалистов. Только за последние два года было проведено 30 конференций, в которых участвовало почти 10 тысяч человек.

50-летию Ленинского комсомола республики была посвящена конференция молодых ученых. На ней с докладами и сообщениями выступили 115 молодых научных сотрудников. Подобного рода конференции проводились в институтах Академии наук, научно-производственных объединениях, в Институте курортологии, Фрунзенском политехническом институте.

Профессиональному росту и совершенствованию научной интеллигенции Киргизии способствовали встречи, с учеными других Среднеазиатских республик, присуждение премий Ленинского комсомола Киргизии молодым ученым и специалистам в области науки и техники.

Советы молодых ученых и специалистов на местах следят за творческим ростом молодых научных сотрудников, за их наиболее рациональным использованием, включая перевод их на более высокие должности.

Политическое воспитание научной молодежи тоже в сфере внимания совета. Например, 3 марта 1977 года в Киргизской академии наук открылись республиканские общественно-политические чтения "Октябрь и молодежь". Там же организован постоянно действующий молодежный университет лекторского мастерства. В его работе, кстати, участвует и У. Асаналиев, председатель первичной организации общества "Знание" своего института. Плоды занятий в этом университете налицо: только за последние пять лет молодые ученые столицы Киргизии - Фрунзе прочитали более 15 тысяч лекций.

Комитет комсомола и Совет молодых ученых и специалистов Академии наук Киргизской ССР совместно с киргизским телевидением уже в течение трех лет организуют молодежную передачу под названием "Наука - сила".

Немалое значение совет придает наставничеству. Сейчас в республике сложилось немало школ ведущих ученых. Взять хотя бы научную школу члена-корреспондента АН Киргизской ССР профессора М. Иманалиева, занимающегося интегродифференциальными уравнениями. Под его руководством более 30 молодых ученых защитили кандидатские диссертации, в том числе лауреат премии Ленинского комсомола республики П. Панков.

Особенно энергично совет занимается популяризацией научных достижений, всячески содействуя публикации трудов молодых ученых.

По инициативе совета проводятся в институтах ежегодные дни науки и техники и дни открытых дверей для школьников. В 100 кружках и станциях юных техников занимается около шести тысяч пионеров и школьников.

Комсомол республики принял шефство над внедрением в производство передовой научной мысли. Сегодня в Киргизии 50 тысяч молодых рационализаторов и изобретателей. Они - надежный резерв республиканской науки. Только в первом году десятой пятилетки они внедрили в производство свыше 9 тысяч рационализаторских предложений и 88 изобретений, что дало общий экономический эффект в 13,5 миллиона рублей.

Словом, деятельность Совета молодых ученых и специалистов весома и зрима. Так что У. Асаналиев, подбиравший кадры для своей лаборатории, мог не опасаться случайных людей. К нему шли те, кто в студенческие годы активно участвовал в научной работе, кто был готов к трудной и ответственной работе и ясно понимал уровень этой ответственности.

Так возник боевой, по-настоящему творческий коллектив, готовый свернуть горы. А горы громоздились одна на другую - горы трудностей, горы неприятностей. Одни нападки скептиков чего стоили! Нужна была еще адская настойчивость, чтобы, не дрогнув, продолжать ставить эксперименты, даже если они давали отрицательный результат. И наконец, борьба за идею и за себя, отстаивание своей точки зрения, своей убежденности перед ВАКом, который не утверждал защищенную Асаналиевым еще в 1969 году докторскую диссертацию. Это была первая в Союзе работа по геологии и генезису стратиформных полиметаллических месторождений. А, на отзыв ее дали тому, кто был ревностным сторонником "плутонистов-вулканистов". Естественно, что выводы рецензента были беспощадными. В них нашла свой отголосок та борьба, которую когда-то вели последователи магматической теории с "нептунистами".

Дважды соискателя приглашали в ВАК. Все тринадцать членов экспертной комиссии голосовали против - слишком авторитетными были для них оппоненты. Он спрашивал: "Какие возражения?!"

Ему отвечали прямо: "Сомнительна сама идея, само направление".

Повторялось классическое: "Этого не может быть, потому что не может быть никогда".

Так прошли два нелегких, неспокойных года. Двухгодичная проверка мужества, терпения и выдержки.

И вот эти десять минут на защиту. Ему их хватило, чтобы блистательно защитить теорию, у которой, он верил, большое будущее.

Как будто он убедил президиум ВАКа. Особенно когда ответил на один из самых серьезных вопросов председателя президиума ВАКа: что даст новое направление в геологической науке народному хозяйству страны?

У. Асаналиев был краток: новое направление означает переориентацию поиска и разведки полезных ископаемых, а благодаря этому удастся обнаружить новые месторождения полиметаллов.

От решающего голосования члены президиума, однако, воздержались. Они еще раз отослали работу У. Асаналиева на отзыв, на сей раз академику В. Смирнову, главе рудной геологии Союза. Его оценка положила конец сомнениям. Уже по возвращении в Киргизию У. Асаналиев узнал, что утвержден в степени доктора геолого-минералогических наук.

Через три года его назначили проректором по науке Фрунзенского политехнического института. Поначалу он побаивался, что административные заботы выбьют его из научной колеи. Обошлось. Справился и с этой обязанностью - и не в ущерб любимому делу. Тогда же родился и увлек его новый замысел: организовать в институте проблемную лабораторию стратиформных месторождений цветных и редких металлов. Причем теперь речь шла вовсе не о "чистой" науке - сам профиль технического вуза требовал практического выхода в промышленность. Необходимость создания такой лаборатории диктовалась хотя бы тем, что почти 80 процентов добычи свинца и цинка приходилось именно на стратиформные месторождения.

У. Асаналиев отлично понимал, что все его теории могут быть проверены только практикой и что в конечном счете науку наиболее энергично двигают вперед непосредственные требования народного хозяйства. О роли науки как производительной силы общества убедительно говорил на XVI съезде Коммунистической партии Киргизии президент Академии наук Киргизской ССР К. Каракеев. Он обратил внимание съезда на то, что в ряде отраслей, которые совсем недавно начали развиваться в республике (математика, кибернетика, физика, механика, машиностроение, автоматика), сейчас достаточно квалифицированных научных коллективов, которые решают актуальные проблемы и дают ценные советы по практической реализации тех или иных идей. В народное хозяйство Киргизии, в частности, внедрено 87 рекомендаций ученых.

Формой творческой связи является заключение двух- и трехсторонних договоров о научно-производственном сотрудничестве с министерствами, заводами, предприятиями, колхозами и совхозами. Благодаря этому ускоряется разработка и практическое осуществление многих предложений ученых по автоматизации и механизации горнорудной, строительной промышленности и ирригационных систем.

Активно вторгаются в сельскохозяйственную практику биологи, занимающиеся проблемами селекции и семеноводства. Ученые Киргизского научно-исследовательского института земледелия вывели высокоурожайные сорта пшеницы, ячменя и кукурузы. В Институте биохимии и Институте животноводства и ветеринарии разработали методы селекции киргизской тонкорунной породы овец, благодаря которым существенно улучшились технологические качества шерсти.

Не случайно поэтому в Отчетном докладе ЦК КП Киргизии XVI съезду Коммунистической партии Киргизии подчеркивалось: "...Мы с удовлетворением сегодня можем сказать, что ученые республики вносят ощутимый вклад в развитие экономики и культуры. За последние годы ими разработаны и внедрены в производство совершенные технологические процессы переработки руд цветных и редких металлов, автоматизированные ирригационные системы, выведены высокоурожайные сорта сельскохозяйственных культур, созданы новые препараты против заболеваний животных и другие".

Предложение У. Асаналиева о создании новой проблемной лаборатории получило одобрение в республиканских органах, в коллегии Министерства геологии, в Академии наук Союза ССР, в Министерстве цветной металлургии. Сейчас оно рассматривается в Государственном комитете по науке и технике. Но У. Асаналиев уже готовит базу для лаборатории, подбирает сотрудников. Из бывшей его лаборатории в Академии наук в проблемную лабораторию перешли кандидаты наук И. Турдукеев, В. Ким, геологи Г. Давыдов, К. Аманов, аспиранты В. Матвеенко, В. Комиссаров, В. Натурин - толковые ребята, не меньше шефа увлеченные теорией и практикой освоения стратиформных месторождений. Этим же заняты еще два аспиранта и трое старшекурсников, будущие кадры лаборатории.

Но планы ученого идут еще дальше. Он хочет, чтобы Фрунзе сделался центром по изучению стратиформных месторождений - ведь здесь уже сформировалась целая школа ученых во главе с В. Поповым. Таким опытом, накопленным в результате многих лет теоретической и практической деятельности ученых-геологов, в Советском Союзе не может похвастать ни одно научное учреждение, ни один вуз.

С годами У. Асаналиев стал опытнее, мудрее, но сохранил юношескую смелость и дерзость. Сейчас он замахнулся на создание единой теории образования стратиформных месторождений в земной коре и планирует издание коллективной монографии в пяти томах.

В последнее время проблемы вузовской науки все больше занимают его. Разумеется, он не изменяет своей первой любви - собственно научной деятельности. Но честность, обязательность, гражданская зрелость не позволяют ему оставаться сторонним наблюдателем, когда дело касается вопросов государственной важности.

Во Фрунзенском политехническом институте определились, выкристаллизовались основные направления научных поисков. Их оказалось 13. Среди них: геология, техническая кибернетика, горное машиностроение, сейсмостойкое строительство - все то, что самым прямым образом связано с насущными потребностями республики.

Специалисты каждой отрасли сконцентрированы в проблемных советах, через них и осуществляется руководство и финансирование работ. Решения Проблемного совета проректор по науке У. Асаналиев ставит во главу угла, за их осуществление борется, как за свои идеи.

При этом в нем нет тщеславного стремления всюду быть первым, пробивать свою тему, отодвигая на задний план труды других ученых института. Он никогда не будет с апломбом рассуждать о предметах, относящихся к другим областям науки, - здесь он полагается на коллегиальные решения компетентных специалистов.

Талант исследователя, неутомимого, ищущего, дерзкого, счастливо сочетается в нем с особым талантом администратора, организатора науки. Такие, как У. Асаналиев, достойно представляют сегодня науку Киргизии, науку, молодую по возрасту, но зрелую по своему творческому научному потенциалу, достигшую за несколько десятилетий мирового уровня.