8. Два изобретения

Творчество ученых и практиков химико-технических дел все быстрее нарастало, но вместе с тем все резче обозначался разрыв между тем, что давала русская мысль, и тем, что из ее завоеваний воплощалось в жизнь.

Замечательное открытие Н. Н. Зинина и бессмертные труды Д. И. Менделеева ярче всего показали в XIX в. и беспредельную силу русских творческих дел, и неверие в русские силы бездарных правящих классов царской России. Последнее особенно остро проявилось в том, что двери Петербургской Академии наук закрыли для Менделеева, справедливо понявшего, что царские мракобесы, преградив ему путь в Академию, дерзнули поднять руку против русского творчества. Правильно тогда сказал Менделеев:

"Понимаю, что дело идет об имени русском, а не обо мне".

Вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции химическая промышленность в нашей стране была развита очень слабо по сравнению с промышленностью передовых стран. Материальная база для изобретательства и научных химических и химико-технических работ была ничтожной. Даже в такой организации, как Академия наук, к 1917 г., как н во времена Ломоносова, счет наличных химических учреждений оставался предельно простым - одна лаборатория. Во всей России насчитывалось всего около тысячи химиков с высшим образованием. Страна не знала, что такое химико-технический и вообще химический научно-исследовательский институт.

В 1914 г., когда началась война с Германией, сразу выяснилось, что еще никогда за всю свою историю Россия не вступала в войну в столь тяжелом положении, в которое ее поставило правительство Николая II. Не только промышленность в целом, но даже и специальные заводы по производству оружия и боеприпасов в 1914 г. - к началу войны - не имели мобилизационных планов.

Химическая промышленность была не только очень плохо развитой, но и находилась в рабской зависимости от зарубежных капиталистов.

Общеизвестно, что нельзя воевать без развитой коксо-химической промышленности, поставляющей важнейшее сырье для производства взрывчатых веществ. В России к 1914 г. имелось лишь ничтожное число установок для улавливания продуктов сухой перегонки, а строительство коксовых печей полностью находилось в руках иностранных фирм. Небольшие количества первичного продукта коксования - каменноугольной смелы - увозили для переработки в Германию. В стране, сын которой Н. Н. Зинин открыл в 1842 г. способ превращения нитробензола в анилин, ввоз из Германии в 1913 г. нитробензола, толуола и других продуктов переработки каменноугольной смолы, как свидетельствуют документальные данные, "определял все потребление в России".

Во время воины 1914-1917 гг. русским химикам и технологам пришлось в аварийном порядке решать много сложных задач, налажизая химические производства, необходимые для боевого снабжения армии. И если до 1915 г. в стране работали только Байракский, Енакиевский и Щербинский бензоловые заводы, то уже к ноябрю 1915 г. к названным присоединились Веровский, Макеевский, Сортонский, Юзовский, Кадиевский бензоловые заводы. Существенным завоеванием был тогда пуск первого завода для окисления аммиака в азотную кислоту, что в значительной мере представляет результат деятельности И. И. Андреева. Значительную роль в развитии военно-химической промышленности сыграли тогда выдающиеся русские химики: Н. С. Курнаков, А. Е. Фаворский, Н. Д. Зелинский, Л. А. Чугаев, В. Г. Хлопни, В. Е. Тищенко, Н. А. Шилов, С. П. Ланговой, Л. Я. Карпов и многие другие. Большое значение для страны имело создание в 1915 г. при Академии наук Комиссии по изучению естественных производительных сил России, возглавленной В. И. Вернадским. Общее руководство работами по развитию химической промышленности страны осуществлял Химический комитет Главного артиллерийского управления, использовавший для своих работ многих русских химиков.

Царское правительство, однако, даже во время войны оказалось неспособным должным образом использовать достижения русских новаторов химико-технических, а также и иных дел.

22 (9) апреля 1915 г. немцы внезапно применили на Западном фронте удушающие газы. 31 (18) мая 1915 г. на речке Равке, у Воли Шидловской, они произвели первую газовую атаку на русско-германском" фронте. Удушающие, слезоточивые, нарывные, чихательные и другие отравляющие химические средства, впервые примененные немцами в 1915-1916 гг. против русских и их союзников, дают полное право сказать: отравляющее оружие и химическая война - немецкое изобретение.

Противники немцев были застигнуты химической войной врасплох. У них началась напряженная работа, направленная на создание средств химической обороны и атаки для того, чтобы бороться с химическим оружием немцев.

Появилось множество предложений разнообразных средств химической обороны. Русская мысль достойно ответила на новое немецкое зверство.

Николай Дмитриевич Зелинский, ныне действительный член Академии наук СССР, создал в том же 1915 г. угольный противогаз, оказавшийся в то время самым совершенным средством защиты при газовых атаках.

Как сообщает сам творец угольного противогаза, он изучил "обстановку газовых атак, случаи поражения от них и немногочисленные случаи спасения солдат, находившихся на передовых позициях". Он обратил внимание на то, что в отдельных случаях солдаты спасались дыханием через плотно прижатую к лицу рыхлую землю, а также спасались, хорошо накрывая голову шинелью и спокойно лежа во время атаки.

Зелинский пишет: "Как в том, так и другом случае ядовитые вещества химически не связывались, а поглощались, или адсорбировались, шерстью и почвой. Такое средство мы думали найти в древесном угле, коэффициент поглощения которого по отношению к постоянным газам, как это известно, много больший, чем для почвы".

В июне 1915 г. Н. Д. Зелинский впервые доложил о своем способе на заседании противогазовой комиссии при Русском техническом обществе в Петрограде. Огромное значение имело его предложение применять не обычный, а особо обработанный по его способу активированный уголь о очень высокой способностью поглощать газы. Последующие опыты, проведенные Зелинским, а также А. Е. Фаворским и другими, показали, что русский ученый разработал отличный противогаз.

Решение Н. Д. Зелинского было замечательным и своеобразным. В то время везде - у нас и за рубежом - стремились идти иным путем, создавая мокрые и сухие противогазы, в которых должно было происходить химическое связывание газа.

Как далека была мировая практика от пути, по которому пошел Н. Д. Зелинский, показывает следующий эпизод.

27 февраля 1916 г. по приказу Генерального штаба из России послали в Лондон пять противогазов Зелинского для ознакомления союзников.

Англичане, несмотря на то, что изобретение Зелинского было сделано год тому назад, не поверили, что чистый березовый уголь может защищать от ядовитых газов. Английские ученые провели тщательные исследования с тем, чтобы открыть "секрет" Зелинского и выяснить, какие вещества он вводит в уголь. Кропотливые микроскопические и химические исследования показали, что никаких добавочных веществ в угле нет. Англичане, выражая свое удивление, сообщили в Россию, что в противогазах Зелинского оказался чистый уголь без какой бы то ни было пропитки.

Одновременно испытания присланных в Россию миллиона английских неугольных противогазов, требующих пропитки фенолятом натрия и уротропином, проведенные в России приемной комиссией, в составе которой работали Фаворский, Хлопин, Чугаев и другие, показали: "...английский шлем далеко не удовлетворяет тем требованиям, которым должен удовлетворять хороший противогаз". Испытание французских противогазов также показало их неудовлетворительное качество.

Труды Зелинского сочетались в России с трудами Авилова и Кумманта. Россия получила отличный по тому времени противогаз. Однако то, что получила Россия, было далеким от того, что получил русский боец от командования царской армии.

Вокруг противогаза Зелинского началась бюрократическая возня. Самого творца угольного противогаза стали отстранять от дел. В начале 1916 г., как сообщает история русского противогаза, "управление принца Ольденбургского [начальника всего военно-санитарного дела в России] вопреки здравому смыслу решило заказать Центральному военно-промышленному комитету 3 500 000 штук противогазов ["типа принца Ольденбургского"]... вместе с тем все попытки сделать заказ противогазов Зелинского оставались безуспешными.

В феврале защитные свойства противогаза Зелинского демонстрировались царю, и, несмотря на это, вопрос о заказе на противогазы не продвинулся".

Только в марте 1916 г. удалось, через голову "верховного" санитарного начальника, добиться решения о заказе противогазов Зелинского, но в ничтожном количество по сравнению с требованиями фронта - всего лишь 200 000. В это же время неудачный противогаз, торжественно именуемый "типа принца Ольденбургского", производился в огромном количестве на отлично оборудованном заводе "Респиратор" в Петрограде.

Вспоминая те годы, мы можем сказать, что немецким изобретателям принадлежит первенство в варварском применении в массовых размерах на войне отравляющих веществ; русским изобретателям принадлежит первенство в создании настоящего угольного противогаза. Русская гуманность противостояла иноземному зверскому изобретению.

Царское правительство, однако, оказалось не способным использовать плоды русского творчества даже в таком деле, как защита солдат от отравляющих веществ.

Тысячи русских людей гибли из-за многих подобных преступных дел правящих классов. Все сильнее нарастал разрыв между тем, что давали русские новаторы, и тем, чго удавалось применить из их творческих достижений.

Только после Великой Октябрьской социалистической революции и только в СССР было полностью уничтожено это противоречие между творчеством и его использованием.