северная сахарница

Поздней осенью, когда хлеба давно убрали, а по ночам стали прихватывать заморозки, дороги Киевщины вновь оказались во власти доверху груженных самосвалов.

- Последние дары везут, - удовлетворенно гово­рил Иван Васильевич Корзун, известный далеко за пре­делами области «голова» колхоза, - наш цукрувый буряк - сахарную свеклу. Воистину остатки сладки.

И чего бы ни касался в тот осенний день Иван Васильевич - все возвращался к свекле, и вскоре я почти не сомневался, что буряк «вполне достоин быть главным действующим лицом в солидном ро­мане».

- Да разве лишь один председатель украинского колхоза столь большой почитатель нашего главного сахароноса, - сказал мне начальник управления Ми­нистерства сельского хозяйства СССР. - Ведь в на­шей стране «северную сахарницу» возделывают на площади в три миллиона гектаров, что составляет не­сколько меньше половины всех полей, занятых этой культурой во всем мире.

Кроме Украины, ее растят на Северном Кавказе и в Башкирии, в Закавказье и в Сибири, Казахстане, Киргизии и даже на Дальнем Востоке.

Знаменитого американского растениевода Лютера Бербанка сахарная свекла восхищала как великолеп­ный экспонат, на примере которого человек мастерски продемонстрировал «свои возможности побудить ра­стение превзойти самого себя». С незапамятных времен в Закавказье, Малой Азии, Индии, у Среди­земного моря и на европейских берегах Атлантиче­ского океана росли однолетние или многолетние ра­стения с тонким, но сильно разветвленным и очень де­ревянистым корнем. (Впрочем, и теперь их можно там встретить все в таком же состоянии, как и в древней­шие времена.) 35-40 веков назад в междуречье Тиг­ра и Евфрата один из этих сорняков обратил на себя внимание земледельца. Заинтересовал он его сначала пышной розеткой мясистых и недурных на вкус листьев. С тех пор и обрел права гражданства один из древнейших лиственных овощей, сохранившийся, кстати, и до наших дней. Назвали его - мангольд. Около 3000 лет назад объявился он уже в Древней Греции, а затем - в Древнем Риме. В X-XI веках освоился мангольд и на землях Киевской Руси, отку­да со временем распространился в Польшу, Литву и Западную Европу.

Не будь древний человек столь любознателен, да к тому же и ненасытен в поисках нового, может быть, сорняки, которые ботаники относят теперь к роду бета (то есть свекла), так и остались бы врагами по­лей. Но как только земледелец привык к новому зеленому другу, начал он размышлять: нельзя ли пустить в дело еще и его корни? Понятно, и здесь ни­чего не произошло «по щучьему велению». Долго трудились многие поколения, прежде чем появился корнеплодный овощ - столовая свекла. Как и лист­венный собрат, был он создан тоже земледельцами Передней Азии. В Западную Европу столовая свекла пришла как трофей крестовых походов, а несколько позже перекочевала и к нам. С XIV века европейские селекционеры умножают ее сорта, а кулинары сочиня­ют все новые блюда.

Сахару в столовой свекле не слишком много - всего 6 процентов. Но «сахарный путь» человечества пролегал сквозь заросли этого овоща.

Выдающийся советский ботаник В. Л. Комаров любил говорить, что «мы не для того работаем, что­бы есть, а для того едим, чтобы работать». Сахар давно признан лучшим источником энергии для наше­го организма. Это подлинный аккумулятор силы, ума, памяти, выносливости.

Не случайно люди с пониженной способностью реализации столь значительного источника энергии - диабетики - подвержены тяжелым страданиям. Впро­чем, некоторые ученые склонны предполагать, что недостаток сахара отрицательно сказывается на раз­витии целых племен и народов, занимающих подчас обширные континенты. Коренные жители Австралии, например, не получали из своих лесов сочных сахари­стых плодов, а дикого меда там недоставало.

Вполне понятны и проводившиеся многими наро­дами с самых древнейших времен настойчивые поиски источников сахара. Результатом явились и эксплуа­тация пчел и выведение уникальных высокосахари­стых сортов абрикоса в Древней Согдиане. (Плоды этих сортов прямо на дереве подвяливались и после уборки были пригодны к длительному хранению.) Сахар обильно дарили людям дыни, виноград, дын­ные деревья, арбузы, ананасы. Растения, понятно, на­капливали сахар для своих собственных расходов, человек же высматривал наиболее богатые «сахарни­цы» и черпал оттуда для себя.

Столовая свекла, как уже отмечалось, довольство­валась для своих нужд весьма скромной 6-процентной сахарной «зарядкой» и, понятно, не могла и «меч­тать» о соперничестве со славным сахарным тростни­ком. Но прошли столетия - и вот в 1747 году немец­кий химик Маркграф выделил из свеклы, и то, гово­рят, только любопытства ради, белое кристаллическое вещество. А когда попробовал на вкус, а затем и срав­нил его с сахаром, добытым из тростника, оказалось, что они как две капли воды походят друг на друга. Немало удивленный этим ученый поспешил поделить­ся своей находкой с ближайшими коллегами и уче­никами.

Со временем о ней стало известно и всему миру. Однако мир весьма холодно отнесся к этой новости, попросту пропустив ее мимо ушей. Около полустолетия никто не давал крупнейшему открытию надлежащего хода. Может, так бы и осталась свекла только непре­менным компонентом борщей, винегретов и других блюд, если бы не было у Маркграфа талантливого и очень энергичного ученика Ахарда. Он первым начал извлекать сахар из корнеплодов свеклы, разработал технологию промышленного его получения, провел первые селекционные отборы более сахаристых форм, а в 1802 году в нижнесилезском городе Кунеры построил сахарный завод, производивший сначала всего несколько фунтов сахара в день.

На первом этапе завоевания мира сахарной свек­ле неожиданно помогла война Наполеона с Англией. Вызванная ею континентальная блокада приостанови­ла приток колониальных товаров, в том числе и трост­никового сахара, а это, в свою очередь, заставило вспомнить и о детище Маркграфа. По приказу Напо­леона во Франции спешно начали строить несколько сахарных заводов, одновременно усиленно занимаясь выращиванием свеклы. Любопытно, что в России на­много раньше других стран оценили открытие Марк­графа и агитацию Ахарда. Верно учуяв в ней «жи­вое дело», некий предприниматель соорудил первую примитивную сахароварню в селе Алябьево Тамбов­ской губернии двумя годами раньше первого ахардовского сахарного завода. Через девять лет в России было уже 7 сахарных заводов, к 1830 году - 20, а накануне первой мировой войны сахароварение в нашей стране представляли 296 заводов.

Сахарная свекла

Октябрь принес подлинную революцию и в россий­ское сахарное дело. Уже говорилось о не знающих се­бе равных обширных сахарных полях. Еще в довоен­ные годы с легкой руки молодых «пятисотниц» Марии Демченко и Марины Гнатенко резко пошла вверх и ее урожайность (500 и больше центнеров с гектара). А достойная преемница их почина Дариха Джанхотова из Джамбулской области в послевоенные годы почти в четыре раза перекрыла достижение украинок. Серьезных успехов добились и советские свекловоды-селекционеры.

Основы научной селекции сахарной свеклы зало­жил в середине XIX века известный французский ученый и предприниматель Луи Вильморен. Скрестив сахаристый сорт «империаль кнауэр» с листовой свек­лой, он получил поколение с мощной розеткой прикорневых листьев, а затем опылил его еще и пыльцой корнеплодной свеклы. Так был получен первый сорт новой промышленной культуры.

Советские конструкторы новых форм лакомой культуры создали целый фонд высокоурожайных, вы­сокосахаристых и очень устойчивых к неблагоприят­ным условиям сортов.

Вот только один из многих возможных примеров. Чтобы обеспечить нормальную площадь питания для каждого растеньица, приходилось прежде ползать на коленях по всему «сахарному» полю, вдоль нескон­чаемых рядов только что появившихся всходов свек­лы. Это было абсолютно необходимо из-за врожден­ного пристрастия свеклы давать из одного неказисто­го на вид конопатого плодика (часто неверно назы­ваемого семенем) несколько ростков. Ростки сразу же наперегонки трогались в рост и так энергично соревновались за жизненные блага (воду, питатель­ные вещества, свет), что в итоге все корнеплоды ока­зывались чрезмерно изящными, а по выражению свекловодов, «совсем стекали». А кому нужны худо­сочные корни, содержавшие к тому же мало сахару? Только вручную можно было рассудить всходы-кон­куренты, быстро и верно оценив опытным глазом, а затем удалив самых слабых и оставив наиболее на­дежный росток.

Ой как нелегка эта работа! А выполняли ее, как правило, женщины-труженицы. Поэтому и представ­ляется высокосимволичным, что именно женщине уда­лось возглавить счастливые поиски одноростковой свеклы. Долго и много трудилась украинская селекционерка Коломиец со своими коллегами. И вот за­служенная победа, увенчанная Ленинской премией.

Стремительна и необыкновенна «карьера» сахар­ной свеклы. За несколько десятилетий содержание сахара в ней поднялось с 3-6 до 20 процентов, а у отдельных экземпляров и того выше! Ничем, каза­лось, не примечательное растение как бы превзошло себя, хотя в действительности оно лишь наглядно продемонстрировало фантастические возможности че­ловека, овладевающего законами природы.