МОЖЕТ ЛИ НАУКА ПРЕДВИДЕТЬ БУДУЩЕЕ?

Обобщая результаты практической и познавательной деятельности человека, наука осуществляет и определенный прогноз этой деятельности, как бы проигрывает в своих схемах и моделях ее будущие варианты. И чем фундаментальнее та или иная научная теория, тем более отдаленное опережение практики она проигрывает. Таким образом, наука планирует и формирует будущее человеческого общества. И к тем ее определениям, которые были приведены в начале этой главы, можно добавить еще одно: наука — это опережающее отражение действительности.

В данном случае речь идет о науке в целом как одной из форм общественного сознания. Но и любая конкретная научная теория должна предвидеть новые, еще неизвестные явления в той области, которую она описывает. Способность научной теории предсказывать неизвестное совершенно справедливо считается одним из главных показателей ее истинности и эффективности.

История науки хранит немало впечатляющих примеров научных предвидений, которые в дальнейшем получали блестящие подтверждения. Это и точнейшие предсказания моментов солнечных и лунных затмений на десятки и сотни лет вперед, и сделанные в свое время на основе периодической системы элементов Менделеева выводы о существовании и свойствах еще неизвестных химических элементов, и предсказания физиков-теоретиков о существовании новых элементарных частиц — позитрона и нейтрино. Это, наконец, и ежедневные прогнозы погоды, которые с каждым годом становятся все более точными и надежными.

Классическим примером оправдавшегося научного предвидения являются теоретические предсказания, которые привели к открытию неизвестных планет Солнечной системы. В свое время астрономы знали о сушест-вовании только семи планет: Меркурия, Венеры, Земли, Марса, Юпитера, Сатурна и Урана, но затем в движении Урана обнаружились такие особенности, которые не удавалось объяснить притяжением со стороны уже известных планет и Солнца. Оставалось предположить, что на Уран влияет еще неизвестная восьмая планета, обращающаяся вокруг дневного светила на еще более далеком расстоянии. Знаменитый французский математик и астроном Леверье и независимо от него англичанин Адаме математическим путем рассчитали, в каком месте неба и в какое время следует искать новую планету. Руководствуясь расчетами Леверье, немецкий астроном Галле направил в указанную область неба свой телескоп и действительно обнаружил новую планету, которая получила название Нептун.

Оценивая это выдающееся событие в истории естествознания, Ф. Энгельс писал, что система мира Коперника долгое время оставалась гипотезой, весьма убедительной, но все же гипотезой. Однако после открытия Нептуна справедливость этой гипотезы можно считать окончательно доказанной. Таким образом, степень соответствия предсказаний научной теории реальному положению вещей является наиболее показательным критерием ее справедливости.

К числу выдающихся научных прогнозов, бесспорно, принадлежит и предсказание существования так называемых нейтронных звезд — небольших по размерам, но чудовищно плотных космических объектов, почти целиком состоящих из элементарных частиц — нейтронов. Оно было сделано еще в довоенные годы выдающимся советским физиком-теоретиком академиком Л. Д. Ландау. Прошло несколько десятилетий, и в 1967 году нейтронные звезды были действительно обнаружены по необычному импульсному радиоизлучению. Их назвали пульсарами.

Стоит упомянуть и о сравнительно недавних событиях в физике микромира, которые привели сначала к теоретическому предсказанию, а затем и к открытию целого нового класса элементарных частиц вещества. Физики-теоретики выдвинули весьма оригинальное предположение о том, что такие элементарные частицы, как протоны, нейтроны и некоторые другие, состоят из еще более элементарных образований — кварков, обладающих дробными электрическими зарядами. На первых порах подобная гипотеза казалась лишь удобным теоретическим приемом, упорядочивающим существующие представления о микропроцессах. Но, когда физики-экспериментаторы всерьез занялись поисками неизвестных частиц, существование которых вытекало из представлений о кварках, эти частицы стали одна за одной обнаруживаться. И сейчас уже мало кто сомневается в том, что кварки - реально существующие физические объекты, хотя непосредственно, так сказать в чистом виде, их по определенным причинам наблюдать и не удается.

Это, между прочим, наглядный пример, показывающий, что научное предсказание не только отвлеченная информация об еще неизвестных объектах или явлениях, но и толчок к организации целенаправленного поиска этих явлений. Научный прогноз во многих случаях «самоорганизующий прогноз», т. е. такой прогноз, который предопределяет дальнейшее развитие научных исследований и соответствующих технических разработок.

Надежность подобного прогноза имеет огромное практическое значение. Не случайно в наше время сформировалась особая наука — прогностика, занимающая важное место в современном естествознании, практической деятельности людей и вырабатывающая суждения о поведении того или иного объекта или системы в будущем. Методы прогнозирования все настойчивее проникают и в современную производственную деятельность, расширяя тем самым наши возможности сознательного управления будущим.

В то же время нельзя представлять себе прогностику как некое отвлеченное собрание математических формул и методов и выработанных с их помощью рекомендаций, которые обеспечивают автоматическое достижение желаемых результатов. Любые, даже самые обоснованные, прогнозы — это лишь возможность. Для того чтобы она превратилась в действительность, необходима целенаправленная деятельность людей, которые должны прикладывать соответствующие усилия, принимать ответственные решения и проводить их в жизнь.

Взаимоотношения между человеком и будущим весьма сложное явление. По меткому выражению академика Г. И. Наана, все, что делает человек, обязательно несет на себе печать человеческого; отпечаток наших надежд, радостей, печалей, страхов, ожиданий и разочарований. И в таком вопросе, как построение картины будущего, подобный «эмоциональный шум» нередко искажает и «забивает» объективную информацию, подавляет логику и факты. При этом довольно часто такой «шум» является «розовым», т. е. носит характер утешения: человек рисует будущее таким, каким ему хочется его увидеть. А, как хорошо известно, стремление к утешению создает благоприятную почву для религиозного отношения к действительности. Не случайно в прошлом преимущественными формами «общения людей с будущим» были не только мечты, надежды, утопии, но и молитвы.

Цель научного прогнозирования принципиально иная: оно должно давать не утешение, а истинное знание. Однако прогностика — наука сравнительно молодая. И пока еще не существует методов, которые позволяли бы получить результаты, полностью не зависящие от личности самого прогнозиста, в том числе от склада его характера, типа его нервной системы. В процессе выработки прогнозов имеются процедуры, которые так или иначе зависят от людей, составляющих эти прогнозы. По этой причине и сами прогнозы могут оказаться недостаточно объективными и их реализация может оказаться под угрозой. В перспективе необходимо разработать такие методы прогнозирования, которые, не исключая творческого участия человека в процессе обработки информации, сводили бы к минимуму возможность субъективных оценок.

Значительная часть научных предсказаний является результатом логического или математического анализа тех ситуаций, которые сложились в данной области научных исследований. Однако в некоторых случаях прогнозы специалистов носят так называемый интуитивный характер. Они не только не являются логически или математически обоснованными, но нередко вступают в противоречие с логикой и существующими научными представлениями. Тем не менее известно немало случаев, когда подобные интуитивные прогнозы блестяще оправдались, так как они не содержали в себе ничего мистического и не имели ничего общего с пресловутым религиозным «откровением свыше».

На что же опираются интуитивные прогнозы? В результате изучения мыслительной деятельности человека выяснилось, что разные полушария нашего мозга выполняют различные функции. В то время как левое полушарие осуществляет логическое мышление, правое оперирует чувственными образами. И если деятельность певого полушария может быть смоделирована с помощью логических процедур и в принципе сведена к четким алгоритмам, которые можно вводить в современные вычислительные машины, то с моделированием деятельности правого полушария и, тем более, ее сочетанием с логическим мышлением дело обстоит намного сложнее, поскольку оно, по крайней мере в настоящее время, не поддается никакому моделированию. Между тем можно предполагать, что в формировании интуитивных решений существенную роль играет именно образное мышление. Поэтому, хотя нет никаких сомнений в том, что интуиция возникает в результате совместного логического и образного отражения действительности, ее «механизм» до сих пор остается нам неизвестным.

В то же время не приходится сомневаться, что источником интуиции является реальный мир. Выдающийся советский ученый академик В. А. Амбарцумян говорил, что «иные думают, будто интуиция — это какое-то «прозрение», ни на чем реальном не основанное. На самом же деле пророческие выводы в естествознании, намного опережающие свое время, чаще всего опираются на тщательное продумывание фактов. Интуиция — это умение правильно оценить ситуацию, из многих возможных объяснений выбрать то, которое имеет некоторый, может быть, едва заметный перевес по сравнению с другими».