Тайный знак ладони

Похожая, только еще более неустойчивая погода сложилась для хиромантов. Хиромантия буквально - гадание на ладони.

С давних времен любознательные обратили внимание на то, что человеческая ладонь индивидуальна и, подобно отпечаткам пальцев, неповторима. Пришла догадка - а нельзя ли по ее чертежам определять состояние здоровья человека, характер и даже, если очень хочется, его судьбу? Понятно, что этим немедленно воспользовались разного рода гадалки, прорицатели, вообще любители "нетрудовых доходов", которые наводняли мир задолго до наших дней. Они оседлали ладонь, опутав ее магией смутных надежд и заложив первые семена недоверия к подобным занятиям.

Долгое время хиромантия была повенчана с астрологией, также прописавшись в королевских уютах. Свидетельства их родства - многие названия "рельефа" ладони. "Линия Солнца" - это предвестие спокойной судьбы, а "линия Марса", будучи знаком жизненной силы, - обещание долголетия; очерченность "холма Меркурия" заявляет о талантах в науке, искусстве и, конечно, по торговой части, покровителем которой и числится Меркурий; "холм Юпитера" выдает притязания на власть... И так далее.

Вместе с тем ладонные узоры будили внимание людей науки. Интерес проявили такие гиганты мысли, как Аристотель, Парацельс, позднее Ньютон. Отмечая уникальность рисунка ладони, они и искали объяснение своеобразию личности ее хозяина.

Все же долгое время крупицы достоверного знания, скрепленные многочисленными житейскими наблюдениями, откладывались разрозненными эпизодами в умах людей, иногда проникая на страницы изданий в виде сенсационных сообщений.

Возможно, так продолжалось бы еще долго, не рискни чешский биолог Я. Пуркинье в 1823 году провести систематическое описание ладони. Надо сказать, что к этому времени он уже имел опыт подобных описаний, осуществив впервые классификационное распределение отпечатков пальцев по типам.

В начале нашего века это увлечение оформилось как факт науки, и в 1926 году на ежегодной сессии анатомов получило официальное название "дерматоглифика" (буквально "кожегравирование"). Ей было назначено изучать строение кожных извилин ладони. У прежней хиромантии она отобрала сведения, вычистила в них все темное сопровождение (вроде гаданий про судьбу) и, не оставив даже названия, пустила в научный обиход.

Исследования поверхности ладони обрели научную основу: кожные маршруты - не просто "визитная карточка" человека, но средоточие ценной наследственной информации, а также сведений о перенесенных болезнях, например, пороков сердца, сахарного диабета, других. Подобно радужке, ладонь "запоминает" различные патологии организма, его отклонения от нормы. И поскольку общая картина строения кожных структур человека выявлена, отступления и сообщают про врожденные и приобретенные заболевания или по крайней мере - о предрасположенности к ним. Открывается редкая возможность раннего диагностирования, а значит, и лечения. Особенно поддаются вычислению психические патологии: болезнь Дауна, "кошачье мяуканье" (есть заболевание под таким странным именем), хорошо "читается" врожденная глаукома у детей.

Но есть ли теоретическая подоплека подобному оптимизму? Что касается наследственных недугов, то находятся довольно веские объяснение Если показано, что определенным заболеваниям с наследственной предрасположенностью соответствуют определенные конфигурации морщин на ладони, почему бы не допустить наличие связи между генами, ответственными за болезнь, и теми генами, которые структурируют соответствующий ладонный рисунок? Скажем, так. Некоторый набор генов того и другого сорта ("запускающих" недуг и определяющих рисунок) вмонтированы в одни и те же звенья ДНК, то есть территориально соседствуют. Ведь установлено же, что ген рыжего цвета волос структурно включен в ген, кодирующий ожирение.

Свидетельством того, что теоретические посылки дерматоглифики научно доверительны, служат факты использования ее выводов антропологами. И не где-нибудь в решении второсортных задачек, а в описании глобальных событий, таких, как расселение рас, пути формирования антропологических типов конкретных народов, при изучении других тем, уходящих корнями в туманное прошлое.

Дерматоглифика "поразила" и передовую советскую науку. Так сказать, "очаги вспышек" выявлены в Минском медицинском институте (где дерматоглифической деятельностью заняты заведующая кафедрой И. Гусева и врач С. Усоев), в Московском университете (тут "ересь" практикует сотрудник НИИ антропологии Т. Гладкова). Есть и другие последователи этого увлечения в разных иных местах.

Как и в иридологии, здесь сходные неясности. Кожный узор собран из множества нитей, завязанных в самые причудливые образования. Разобраться и точно согласовать узлы с конкретными болезнями - задача, требующая доподлинно ювелирных затрат. Проблемы налицо, они ждут решения.

И в завершение темы. Дерматоглифику надлежит четко размежевать со всеми темными приемами угадывания по кожным наброскам недугов человека, тем более перепадов его судьбы. По этой линии и проходит водораздел между наукой и лженаукой, спекулирующей на доверчивости людей. Хиромантов, которые добросовестно искали корреляции между кожным ландшафтом и патологиями, не поворачивается слово объявлять лжеучеными. Но едва они смещали нравственные установки, поддавшись соблазну пойти в обсчет, их тут же надо ловить за руку и оттеснять за черту науки, предъявив им обвинение в лжеучености. Тем настоятельнее следует проводить эту линию в отношении тех же современных хиромантов, которые идут на сознательный обман.

Перед нами прошли теории и учения, порой столь сильно окруженные заблуждениями, что попадали в лжеучения. Вместе с тем эти исследования сопровождались усилиями, в которых билась, искала ответа человеческая мысль. Именно здесь и проходила преемственная цепь, благодаря которой мнимая наука спасала настоящую. И хотя лженаука несла массу ненужного, оно было рано или поздно отторгнуто благодаря тщательному последующему отбору, определявшему лицо науки в ее непреходящих значениях.

Но не только это. Мы имеем основания сказать, что все эти астрологи, алхимики и полухимики, все эти хироманты часто забегали вперед и находили решения, которые пришлись ко двору лишь столетия спустя. Оттого, являясь для своих дней неисправимыми мечтателями, они получили поддержку лишь много времени спустя. И то сказать, хотя опережение большое и не достигает сегодняшней цели, оно бьет не мимо цели вообще, но в сторону от текущих усилий.

Опыт лженауки важен не только ее назначением сохранять для потомков подлинные ценности, ставя их на службу познания. История псевдонауки учит еще одному: неверно, просто вредно нечто пресекать, пятнать как недостойное занятий исследователя и ложное только потому, что провозглашаются идеи, отклоняющиеся от нормы знания сегодня.

Нужны не запреты на деятельность, а ее контроль, определяемый мерой эксперимента и наблюдения, с одной стороны, и мерой нравственного поведения, с другой. В таком крупном деле, как наука, издержки неизбежны. У геологов есть заветное правило: то, что ищешь, всегда меньше того, где ищешь. Так и здесь: нужные знания вырастают на площадях, засеянных на больших пространствах и притом далеко не сортовыми семенами.

Можно сказать, знание прошлого ложится уроками в будущее.

Вопрос не праздный. Как уже было отмечено, в последнее время наблюдается буквальный взлет интереса ко многим спорным, непонятным событиям, пока еще не получившим квалифицированного диагноза.

Вот один периферийный факт, однако проявивший себя отнюдь не локальным значением. В 1988 году в Томском политехническом институте под невинным названием "Периодические быстропротекающие явления в окружающей среде" был проведен научный семинар-конференция. Когда расшифровывали, оказалось, что на его заседаниях взяли слово люди, увлеченные исследованием, мягко говоря, странных событий вокруг нас. Здесь сошлись свыше четырехсот человек (среди них 9 академиков и членов-корреспондентов академии, 25 докторов и масса кандидатов наук) из 53 городов Союза. А в 1990 году прошла вторая конференция, еще более представительная.

О чем же речь? Взоры скрестились на многих наблюдениях, обычно не принимаемых "нормальной" наукой. Читатель может называть самое абсурдное и не ошибется. Да, это "летающие тарелки", полтергейст, эффекты филиппинской медицины, телекинез, лозоходство, словом, все, что выпадает из привычного хода вещей и истолкований.

Сплошь да рядом подобные явления характеризуются как нелепости, а людей, ими занимающихся или даже проявляющих к ним интерес, объявляют лжеучеными. Так, периферийный старинно-университетский город Томск оказался одним из центров изучения странных явлений, которые относят к сфере лженауки.

Безусловно, не обходится и без нее. Однако лишь в той мере, в какой изучение необычного сопрягается с подтасовкой данных, предвзятостью вывода или даже обыкновенным пристрастием, что и оборачивается в конечном звене искажением истины. Все это, понятно, идет по разделу лженауки.

Но вместе с тем в этих занятиях определенно добываются сведения, отнюдь не бросовые. Их бы отсортировать, что называется, "отмыть" от нежелательного сопровождения и внести на справедливый суд научного сообщества. Более чем допустимо, что многое из того содержания, которое сегодня третируется как лжеучение, именно и спасает истинное учение, зарытое в сих незрелых формах.