Оккультные силы прежде и теперь

Придадим теме несколько иной поворот. Лженаука тесно связана с так называемой оккультной наукой. Она допускает существование в космосе или в самом человеке скрытых сил, доступных пониманию только избранных. Поначалу в оккультный строй вошли алхимия, астрология, хиромантия (с ними еще встретимся), позднее сюда приобщили парапсихологию, филиппинское врачевание, эффекты ААЯ (аномальные атмосферные явления), НЛО и прочие события (кои еще ждут своего разговора).

Одни ученые, не тратя долгих слов, выносят поименованные ряды занятий и все, что связано (или кажется, что связано) с оккультными увлечениями, в раздел псевдоучений, призывая наглухо перекрыть им доступ в науку. Другие имеют более осторожные мнения: не следует заведомо, не учинив специального досмотра, объявлять одно ложью, а другое - истиной. Тем более запрещать какие-либо темы потому лишь, что кто-то считает их паранаукой.

Ясное дело, декретировать границы дозволенного бессмысленно. Наука нередко начинается даже и не с нуля, а, так сказать, с отрицательных значений. В свое время Н. Бор заметил: "Очень часто говорят о мистике в современной физике. В действительности речь идет по большей части о еще неясно сформулированных понятиях". Мы пытаемся именно на основе новых результатов "контролировать физику, чтобы не вводить никаких мистических элементов".

Оккультизм как раз и вырастает вблизи явлений, далеко не ясных науке, странных, толкуемых как мистическое и потому антинаучное. Запрет на эксперимент, на наблюдение, на поиск только подогревает ситуацию, плодит слухи и домысел. Очевидно, такие явления надобно исследовать. Пусть не подтвердятся гипотезы, скажем, телепатической связи, путешествующих "космических тарелок", кожного зрения, их изучение поможет не только снять ажиотаж, но и объяснить другие явления, а значит, углубить наши представления о мире. А. Миг-дал высказывается решительно за изучение, например, телепатии, член-корреспондент В. Троицкий призывает заняться фиксированными аномальными событиями в атмосфере, о странных явлениях ведут разговор научные и особенно научно-популярные журналы, средства широкой информации.

Словом, лед раскололся. Но сколько убойных снарядов пущено по интересующимся феноменом "Д" (Джуны Давиташвили). Наиболее важные блюстители чистоты науки, вроде медицинского академика Н. Блохина, обвиняют экстрасенсов в знахарстве, а самые бдительные - даже "в пособничестве американскому империализму" (профессор И. Акулиничев). Но вот академик Ю. Гуляев в серии выверенных опытов доказывает, что приборы регистрируют повышение температуры тела в области бесконтактного массажа, проводимого Джуной, на целых три градуса. При этом сильнее нагреваются как раз пункты, соответствующие больным участкам. И достигается это не внушением Джуны, а благодаря излучению ее рук.

Так рассыпается предвзятость. Чего стоят после этого высокоученые неистовства запретителей? Правы те, кто советует руководствоваться в оценке аномальных процессов правилом "презумпции естественности" (своего рода аналог практикуемой в судопроизводстве "презумпции невиновности"). Это принципиальная допустимость того, что наблюдаемое явление имеет естественную природу, а вовсе не плод галлюцинации, иллюзий, самообмана. С другой стороны, разумно и такое правило: не науке доказывать ложность спорной идеи, но автору идеи - ее истинность.

Поэтому было бы опрометчиво чураться таинственного, отгораживая его бетоном запретов. Все загадочное надо изучать. Однако при одном условии: следует придерживаться правил игры, то есть оставаться честным.

Оккультные силы прежде и теперь

Известно, что немало крупных естествоиспытателей принесли в разное время дань оккультным делам. В течение веков астрологию, например, усиленно культивировали как вполне пристойное занятие, и потому к ней приобщалось немало ученых (мы еще назовем их). Из глубины истории идет и увлечение алхимией, долгое время остававшейся попечительницей химического знания.

На рубеже двух последних столетий вспыхнуло внимание к парапсихологии, сохранившееся до сего дня. Ей отдали время такие умы, как французский психиатр П. Жаннэ, английские физики В. Крукс и В. Баррей, лауреат Нобелевской премии физиолог Ш. Рише (в последние годы - президент Парижской академии наук). Идея телепатического общения оказалась в поле внимания ряда наших выдающихся соотечественников, заинтриговав В. Бехтерева и К. Циолковского. А известный химик А. Бутлеров в сотрудничестве с писателем С. Аксаковым даже издавал журнал "Ребус", в котором находили приют телепаты и спириты.

Так, большие ученые оказались в плену больших оккультных страстей. Но разве повернется речь назвать их лжеучеными? Ибо никто из них не шел на обман или фабрикацию фактов, никто не страдал научным фанатизмом, способным вывести на путь лженаучных притязаний.

Возникает вопрос: почему Т. Лысенко, не отмеченный пристрастием к оккультным темам, считается лжеученым, а некоторые ученые, причастные к оккультизму, вокруг которого всегда водят хороводы темные личности, оставлены вне подозрений? Именно так. И демаркация проходит по острию нравственно-этических оценок. Честный исследователь, просто порядочный человек, сохраняющий порядочность и в делах науки, не может, чем бы он ни занимался, оказаться в ряду лжеученых. У него недостает для этого известных качеств, зато имеются с избытком такие, которые предохраняют от соблазна дешевой славы. И это существенно меняет подходы.

Или такая ситуация. Астрологи прошлого много заблуждались, ими руководила ложная цель, на осуществлении которой и сосредоточивались их усилия. Однако у себя в XIV-XVI веках, даже в XVII столетии, они, как правило, не унижались до обмана, искажения фактов и т. п. действий, сопровождающих лженауку. Более того, ими получено немало ценных сведений. Но со временем астрология во многом растеряла лучшие позиции, превратившись в лжеучение, ставшее тормозом развития знаний. И в наши дни занятия астрологией часто сопровождаются мошенничеством.

Как-то Московский планетарий посетил астролог одного из небольших государств. Осмотрел, послушал лекцию и в книге отзывов дал высокую оценку работе сотрудников в борьбе... с суевериями. Это немало удивило служащих. Преодолев стеснение, они сказали про это астрологу. Однако, вовсе не смутившись, гость пояснил. Конечно, сам он ни во что подобное не верит" и свою "науку" не принимает всерьез. Но эти занятия создают ему престиж в государстве. Иначе сказать, мы встретились здесь с настоящей лженаукой, и такое не редкость в наши просвещенные дни.

Притязания на славу и популярность, а более всего увлеченность наживой - вот мотивы, склоняющие большинство современных астрологов, а также магов, чародеев и т. п. к околонаучной активности. Внешне все, как в приличном доме: общества, съезды, интервью. Худо ли, хорошо ли, но используются даже современные научно-технические новшества, издаются журналы, монографии.

Надо признать, что в наш широконаучный век волна обращений к магии не слабеет. Оккультные деятели находят пути к больным, одиноким, нуждающимся в опоре, обретаемой хотя бы ценой иллюзорных надежд. К магам обращаются различного рода дельцы, финансовые короли. Не чуждаются гаданий политические деятели.

Увы, в огромной армии чародеев лишь немногие сохраняют честь и достоинство порядочного человека, не прибегающего к сознательному обману. В значительной же массе работают люди, разменявшие совесть на купюру или престиж.

Примечательно следующее. Чудодеи кое в чем потеснили профессионалов фокуса. И размежевание между ними по тому же нравственному критерию. Профессионал не скрывает намерений. Предъявляя фокус как своего рода "честный обман", он не выдает иллюзию за полновесную монету, а только скрывает формулу обмана. Характерный эпизод. На конгрессе магов и волшебников в 1986 году в Италии факир Кумар, демонстрируя свое умение, был на целых 17 часов полностью зарыт в землю. После того, как его откопали, он заявил! "Истина - это истина, и реальность - это реальность. Волшебство - это не истина, это трюк".

Совсем иное понимание профессиональной чести у ловцов оккультных сил, когда трюк выдается за правду.

Как видим, обращение к паранаучным эффектам имеет для ученого и оккультного деятеля расходящиеся цели. Поэтому научный исследователь имеет право обращаться к паранаучной теме, для него не должно быть запретных зон. Проблема в другом: продиктовано ли такое обращение интересом к явлению или оно имеет иной подтекст: некритическое внимание к фактам, попустительство сомнительной деятельности, вообще отход от моральных норм.

Итак, границу между наукой и лженаукой прочерчивает не внутренняя науке гносеологическая (теоретико-познавательная) линия, а нравственно-этическая. Верно, нравственный показатель воспринимается здесь чужим, пришедшим со стороны. Однако, останавливаясь в решении дилеммы на позиции "рационально - иррационально" и еще сильнее "истина - ложь", мы ходим ' по кругу, разомкнуть который и помогает этот моральный критерий.

Конечно, еще лучше было бы искать решение на полях практического оправдания. Но оно свои достоинства развертывает обычно лишь во времени, а нам надо определиться и отсечь лженауку здесь, сейчас. Словом, как ни поворачивай, однозначных ответов не отыскивается.

Применяя этические оценки, надо помнить, что это лишь первые шаги в отборе исследовательских результатов. Затем вступают в силу уже собственно научные показатели с точки зрения истинности или ложности и еще более строго - с позиций новизны. Ведь может быть так, что знание добыто честным путем, но оно не в ладах с истиной, либо, если и в ладах, ничего нового не несет. Роль "этического сторожа" та, что сначала необходимо избавить науку от сознательных искажений и уже потом подвергнуть результаты исследований анализу с точки зрения собственно познавательных характеристик (научно, истинно), до которых в самом начале движения бывает порой трудно подняться.

Ясно, что нравственные постулаты далеко не всегда в силах оградить науку от лженауки. Но они по крайней мере предостерегают от одного. В науку нельзя идти с нечестными помыслами. Соприкасаясь с таинственным, непонятным, ученый способен сделать неверный шаг, извлечь ошибочные заключения, которые, возможно, покажутся ему безупречными. Мы доверяем науке, ученым. Поэтому они не имеют права ни вступать на дорогу обмана, ни позволить увлечь себя по этой шаткой дороге, неизбежно ведущей в топи лженауки. И единственная гарантия от этих недугов - честный, непредвзятый исследовательский труд.