Решающие девяносто девять

Решающие девяносто девять

В юношеские годы герой этого очерка удивлял своим непостоянством. Ретиво принимаясь за одно дело, он с легкостью бросал его и переключался на другое. Казалось, ему уготована участь типичного дилетанта. Ведь, как известно, успеха достигают обычно те люди, кто рано находит свое призвание и копает, так сказать, вглубь, а не вширь.

А он тем не менее стал настоящим ученым. В тридцать один год защитил докторскую диссертацию, сейчас заведует сектором квантовомеханических расчетов, недавно его утвердили заместителем директора Института физики Академии наук Литовской ССР.

Случайность? Улыбка фортуны? Такое объяснение было бы самым простым, если бы... не было слишком далеким от истины. Нет, жизненный путь Зенонаса Рудзикаса наводит на совсем иные мысли.

В детстве Зенюс, как и другие его сверстники, мечтал о путешествиях и приключениях. С жадностью проглатывал он Майн Рида, Конан-Дойля, Джека Лондона. Повзрослев, переключился на другую литературу, но по-прежнему читал с таким азартом и упоением, что отец, потомственный крестьянин, однажды, когда сын учился в 7-м классе, не выдержал, собрал книжки и отправился в школу, чтобы выяснить, не вредно ли такое увлечение.

В семье Зенюс был самым младшим. Что ж, значит, баловень? Заглянем в домик, где жила семья Рудзикасов. Время действия - послевоенные годы. Шестеро детей за столом, на котором чаще бывает картошка, чем мясо. Картошку, кстати, ежедневно чистит Зенюс - здесь у каждого свои обязанности, и попробуй их не выполнить! К учению в семье относятся уважительно. Но в школу никого не гонят: хочешь учиться - учись, не хочешь - ступай работать. Отец часто повторяет: любое дело делай на совесть. И это становится основным правилом. Все дети в конце концов найдут свое прочное место в жизни.

В Вильнюсский университет 3. Рудзикас, окончивший школу с золотой медалью, приедет с твердым намерением стать журналистом. Лучшей профессии он себе представить не мог. Много путешествовать, встречаться с разными людьми, находиться в гуще событий и сразу же откликаться на них. Что может быть интересней? Осуществить мечту казалось делом совсем несложным - в то время медалистов в вузы принимали без вступительных экзаменов, требовалось только пройти мандатную комиссию. Но вот тут его и подстерегала неожиданность. Он вошел в комнату, где заседала комиссия, с твердым решением посвятить себя второй древнейшей профессии, а вышел оттуда... студентом физико-математического факультета.

Ректор университета, вздохнув, посетовал:

- На журналистику уже шестнадцатый медалист! А способные люди, молодой человек, между прочим, нужны и науке. Подумайте!

И юноша переписал заявление. Почему? Или он вдруг поверил в новое призвание? Почувствовал неодолимое влечение к механике, радиоэлектронике или ядерной физике? Сомнительно. Его ровесники в ту пору увлекались радиотехникой, спорили о возможностях космических полетов. В дискуссиях "физики" всегда побеждали "лириков", к которым Зенонас всегда причислял себя. Недаром он даже стихи пробовал писать. Никаких привязанностей к физике у него не обнаруживалось. Пожалуй, было только одно - любопытство. Оно-то и взяло верх.

На третьем курсе, когда пришло время специализации, студент Рудзикас по всем предметам получал твердые пятерки. И это при том, что он еще участвовал в мужском хоре, а позднее - студенческом ансамбле народных песен и танцев, а кроме того, каждый день по четыре часа работал лаборантом на кафедре иностранных языков. Времени, конечно, не хватало. И ни одним разделом физики он, по сути дела, так и не увлекся по- настоящему.

"На кафедре полупроводников выращивают кристаллы. Интересно!" - услышал он однажды. Сразу же отправился на эту кафедру, получил задание, но вскоре разочаровался. Дали ему большую трубу из кварцевого стекла и попросили промыть. Не водой, конечно, а разными растворами - ведь кристаллы должны расти в идеально чистой среде. День ходил в лабораторию, второй, третий - все одно и то же. "Алхимия, да и только", - махнул рукой и ушел.

Повесили на доске объявление-приглашение физики- теоретики. Рудзикас записался, но именно в этот момент он досрочно сдавал экзамен по астрофизике. Профессор П. Славенас долго беседовал с ним и на прощание сказал:

"Мой предмет вы, коллега, знаете. Почитайте еще вот эти книжки. Может, заинтересуетесь процессами, происходящими внутри звезд".

Он прочел. Вспомнил, как на первом курсе ходили в обсерваторию наблюдать за первым советским спутником, и написал заявление на имя заведующего кафедрой астрофизики.

А через несколько дней его пригласил к себе директор Института физики и математики Академии наук республики профессор А. Юцис. Глава физиков-теоретиков, ученый с мировым именем говорил со студентом просто, почти на равных: "Теоретики сделали уже немало. Но для продолжения работ нужны новые силы. Подумай, у тебя должно получиться".

Вряд ли именно тогда Рудзикас определил свою судьбу. У него уже был богатый опыт "попробовать и бросать". К тому же о проблемах теоретической физики он имел весьма смутное представление. Но что-то его заинтересовало, увлекло. "Зацепился", - как сам признается. Во время студенческой практики подготовил первую публикацию в солидном научном журнале, с блеском защитил дипломную работу. И дальше в его жизни уже не будет непредвиденных зигзагов - обозначится четкая прямая линия.

В Институт физики и математики 3. Рудзикаса привел профессор А. Юцис. Как и многих других ныне широкоизвестных теоретиков. Более 50 кандидатов и докторов наук считают его своим учителем, и он редко ошибался, отбирая учеников.

В отпуск профессор чаще всего уезжал осенью, в начале учебного года. Отправлялся в родную Жемайтию (так называется западная часть Литвы, что у моря), ездил по школам и читал лекции о физике, о строении атома. Что он говорил школьникам? Как пробуждал в них интерес к творчеству, к научному поиску? Начинал он обычно так: "Я иногда вспоминаю старые книжки, в которых писалось, что физика - умирающая наука. Все, мол, уже известно, остается только применить готовые формулы. Сегодня так уже никто не думает. Но и в ваших учебниках есть один существенный недостаток. Все достижения науки в них представлены в готовом виде. И очень мало сказано о том, что еще неизвестно.

Возьмем, к примеру, атом. Представим, что ядро - это Земля, а электроны - ее искусственные спутники. Разница лишь в том, что электроны часто меняют свои орбиты. А мы пока только очень приблизительно можем рассчитать эти "путешествия".

А зачем это нужно? - спросите вы. Отвечу. Человечество уже утратило рецепт изготовления черного фарфора, многих других вещей, дважды забывали, как делается бумага. Чтобы в будущем ничего не терять, нам надо понять и объяснить (эти слова непременно подчеркивались!), что происходит с атомами и молекулами.

Кроме того, физики-теоретики смотрят в будущее. Они хотят предусмотреть неизвестные пока явления. Без теории нельзя даже приблизительно угадывать свойства новых химических соединений. Скажем, возможна ли жизнь на другой основе, когда вместо воды аммиак, а вместо кислорода азот. В век космонавтики такие вопросы становятся актуальными".

Выступая перед школьниками, профессор А. Юцис всегда заботился о том, чтобы лекция была увлекательной, интересной. "Лекцию надо читать, как поэму", - говорил он. Но яркая форма и доходчивость никогда не шли в ущерб содержанию. Профессор не занимался примитивной популяризацией знаний, а старался ввести юных слушателей в существо нерешенных проблем. Он не боялся говорить о том, что науке пока еще неподвластно, любил заглядывать даже в самое отдаленное будущее. Он хорошо понимал: молодые умы больше склонны постигать не историю научных открытий, а то, что неясно, что ждет ответа, который - кто знает? - может быть, именно они и сумеют дать.

Когда любознательные школьники становились студентами, начинался второй этап их воспитания как будущих ученых. Они получали задания, которые неукоснительно должны были выполнять. Никаких поблажек им не давалось. Во время студенческой практики, когда 3. Рудзикас подготовил свои первые научные публикации, ему казалось, что А. Юцис даже чересчур требова-телен и придирается к мелочам.

"Теперь-то, - признается 3. Рудзикас, - я понимаю, что он проверял нас на старательность и упорство. Лишь те, кто выдерживал это испытание, становились его учениками. А потом их зачисляли в штат института, где они выбирали темы и начинали работать. Сначала задания, конечно, давал А. Юцис. Раз в неделю обязательно приглашал к себе и требовал отчет. Не стеснялся звонить своим сотрудникам даже ночью: "Знаешь, тут у меня идея появилась..." Каждый четверг собирал всех физиков-теоретиков Вильнюса и устраивал диспуты. И не уставал повторять: "Если хочешь чего-то достичь, должен всего себя отдавать делу. Другого выхода нет".

Было время, когда на все лады повторяли мысль о том, что перед каждым человеком открыты любые пути в жизни. Только пожелай - и станешь кем хочешь: ученым, токарем, космонавтом, трактористом, скрипачом, врачом. При этом подчас забывали, что одного желания мало, нужны еще способности. И тогда началось... Алло, мы ищем таланты! Ищем детей, способных изучать иностранные языки, петь и танцевать, решать математические задачи, плавать, играть в футбол. Хорошо ли это? Конечно, хорошо, кто же станет спорить? Таланты действительно нужны, поэтому необходимо как можно раньше выявлять способности и развивать их.

Ученики З. Рудзикаса

Плохо другое. В обоих случаях явно недооценивалось значение усидчивости, воли, терпения, А ведь никто пока не опроверг старой формулы, гласящей, что талант - это один процент способностей и девяносто девять процентов труда.

Разумеется, 3. Рудзикас человек одаренный, так что необходимый процент, так сказать, при нем. Но, во-первых, сами условия его жизни позволили его способностям развиваться. Вряд ли смог бы отец дать ему необходимое образование в буржуазной Литве. А во-вторых, без умения по-настоящему трудиться он вряд ли чего-нибудь достиг бы.

Если читатель предвкушает волнующий рассказ о том, как вдруг у ученого родилась сногсшибательная идея и он за одну ночь вывел гениальную формулу, которая сделала переворот в теоретической физике, то он будет разочарован. Восклицать "Эврика!" герой этого очерка не будет.

Его рабочий кабинет напоминает... контору. Стол, заваленный бумагами, шкафы, с трудом вмещающие толстые скоросшиватели, на подоконнике - настольная электронная счетная машина. Ни хитрых приборов, ни сложного лабораторного оборудования. Главный рабочий инструмент - электронно-вычислительную машину БЭСМ-6 - их институт берет у математиков.

О работе сектора квантовомеханических расчетов 3. Рудзикас рассказывает так: "Мы ведем теоретические исследования многочастичных систем. В прошлом году разрабатывали семь тем, четыре из них успешно завершили, кроме того, выполнили пять хозрасчетных заданий на общую сумму в 65 тысяч рублей. Подготовили, например, алгоритм и составили программы для решения ряда уравнений, а также для расчетов спектра энергии с учетом релятивистских поправок, что позволяет теоретически исследовать новый класс физических объектов - атомы и ионы, для которых особо важны релятивистские эффекты".

Как рассказать о науке, которая рождается в кабинетной тиши, а результаты ее понятны только узкому кругу специалистов? Есть ли польза от таких исследований 3. Рудзикас улыбается: "Подобный вопрос когда-то задали Э. Резерфорду, когда он расщепил атом. Ученый уверенно ответил: "Никакой". А через двадцать лет в подвале Чикагского университета был пущен первый атомный реактор. Наши теоретические исследования нужны многим областям науки и техники: астрофизике, физике плазмы, лазерной физике. Не так давно мы передали некоторые результаты своей работы Физическому институту и Институту спектроскопии АН СССР, ими сразу заинтересовались специалисты ядерной физики и астрофизики. И вообще поддерживаем постоянные связи с такими научными центрами, как академии наук Белоруссии, Узбекистана, университеты Москвы, Ленинграда, Вильнюса, Риги, Якутска. Это только кажется, что теоретики люди сухие и мало думают о связи с практикой. Теоретики, по сути дела, разведчики, прокладывающие дорогу в неизвестность. В условиях научно-технической революции их роль переоценить невозможно, ибо нет ничего более практичного, как хорошая теория".

В секторе квантовомеханических расчетов под началом у 3. Рудзикаса семь старших научных сотрудников, 13 младших, 14 кандидатов наук. Половина из них молодежь. "Самый оптимальный коллектив для решения поставленных задач", - считает 3. Рудзикас. Руководить таким коллективом - нелегкий труд. Ведь это значит: формулировать идеи, координировать всю работу, проверять результаты, читать доклады, поддерживать контакты с другими научными учреждениями, представлять свой коллектив на разных съездах, конференциях и семинарах, заботиться о разных организационных и бытовых делах.

А помимо того, 3. Рудзикас - член Научного совета по спектроскопии атомов и молекул АН СССР и председатель Секции теории атомов и их спектров того же совета, член республиканского Совета молодых ученых и специалистов ЦК комсомола республики, председатель научно-производственной комиссии объединенного профкома Академии наук. На такие посты не выдвигают людей, не умеющих руководить.

Как неожиданно раскрылись его способности и исследователя и руководителя! Кто знает, проявил бы он себя так, если бы стал журналистом?

Впрочем, при всех случайных поворотах судьбы одна закономерность безусловна: реализовать свои возможности, сделаться полноценным членом общества сын литовского крестьянина мог только в условиях социалистического строя.

В буржуазной Литве возможности для развития науки были ничтожны, хотя научные традиции закладывались еще четыре века назад.

В 1579 году в Вильнюсе был открыт университет. У его колыбели стояли монахи ордена иезуитов - самого реакционного отряда католической церкви. Нет, не о культуре говорили они, выдавая метрику новорожденному. В Литве распространялись тогда идеи реформации, и от воспитанников университета ожидали, что они будут бороться с протестантами.

Однако собравшихся в Вильнюсе юношей из Литвы, Польши, Белоруссии, Украины волновали иные мысли - о тяжелом положении крепостных, о бесчинствах феодалов, о борьбе против самого главы католического мира - римского папы.

После включения Литвы в состав России в начале XIX века Вильнюсский университет стал одним из наиболее крупных научных центров страны. Он имел право надзора за всеми школами в Виленской, Витебской, Волынской, Гродненской, Киевской, Минской, Могилевской и Подольской губерниях. Здесь учились великий польский поэт Адам Мицкевич, литовские просветители Симонас Даукантас, Симонас Станявичюс, Антанас Страздялис.

400 студентов участвовали в 1831 году в восстании против царизма. После подавления восстания Николай I приказал университет закрыть. Медико-хирургическую академию перевели в Киев, духовную - в Петербург. Инженеров и гуманитариев просто разогнали. А уникальная библиотека, насчитывавшая 60 тысяч томов, разошлась по рукам.

Долгие годы прогрессивная интеллигенция ходатайствовала о восстановлении Вильнюсского университета и все время натыкалась на отказ.

Лишь в 1907 году удалось создать Литовское научное общество, объединившее сотни интеллигентов, в основном воспитанников петербургских и московских вузов. Его почетными членами были избраны ученые России и других стран, изучавшие историю и культуру литовского народа, - академики А. Шахматов, Ф. Фортунатов, А. Лескин, И. Бодуэн де Куртенэ.

В буржуазной Литве было шесть высших учебных заведений. Обучалось в них всего лишь около четырех тысяч студентов. Больше средств у правительства не было. Половина бюджета шла на содержание армии и полиции, и лишь 15 процентов - на просвещение, науку и искусство.

Тем не менее благодаря трудолюбию и настойчивости отдельных ученых успешно изучалась фауна и флора республики, собирался и обрабатывался материал по истории и культуре литовского народа. Физики вели исследование атомных спектров, химики занимались энтропией ионов в растворах и некоторых комплексных соединениях.

Огромный ущерб экономике и культуре Литвы был нанесен фашистской оккупацией. "Культуртрегеры" "третьего рейха" закрыли Вильнюсский университет, разграбили лаборатории, в помещениях разместили казармы и госпиталь. Столь же варварски обошлись они и с Академией наук. После освобождения ее материальную базу составляли два полуразрушенных здания и жалкие остатки инвентаря.

На помощь научным учреждениям республики пришли Московский и Ленинградский университеты. Оттуда приходили посылки с лабораторным оборудованием, учебными пособиями. По ходатайству Президиума АН СССР Совет Министров СССР выделил Академии наук Литвы аппаратуру и оборудование на шесть миллионов рублей. В послевоенной Литве наука создавалась заново. Вот хотя бы две красноречивые цифры: в 1940 году в Литве было около 900 научных работников, сейчас - почти 13 тысяч.

Что же касается масштабов деятельности и результатов, то их вообще сравнивать невозможно. Литовские ученые сегодня исследуют свыше ста различных проблем. В одной девятой пятилетке внедрение в промышленность новой техники и технологии, усовершенствование организации труда и управления дали народному хозяйству около 300 миллионов рублей экономии.

В научных учреждениях Литвы ведутся исследования, получившие широкую известность не только в СССР, но и за рубежом. Это труды литовских матема-тиков в области теории вероятностей, математической статистики и теории чисел, работы по спектроскопии атомов и молекул, по физике полупроводников. Институт химии и химической, технологии является ведущим в Советском Союзе учреждением, где работают над тем, как защитить металл от коррозии методом электроосаждения. НИИ электрографии принадлежит немалая заслуга в создании электрографических копировальных аппаратов. Медики достигли существенных результатов, изучая причины и методы борьбы с недостаточностью кровообращения мозга.

Ученые республики поддерживают тесные контакты с научными центрами зарубежных стран. Академики И. Кубилюс, В. Статулявичюс и член-корреспондент Академии наук В. Григелионис читали лекции в Международном математическом центре имени С. Банаха в Польше. Академика В. Статулявичюса пригласили читать курс лекций в США. Академик А. Жукаускас работал в крупнейших научных учреждениях США, а академик Ю. Пожела - в Австрии.

И еще один факт: треть всех научных работников республики - молодые ученые. Многие из них совсем недавно пришли в лаборатории и конструкторские бюро, на кафедры и в вузы, в отделы НИИ. Не имея еще навыков и опыта, а порой даже стоящей идеи, они полны желаний заниматься наукой. Именно о них Председатель Президиума Верховного Совета Литовской ССР А. Баркаускас недавно говорил: "Характерно, что в науке успех часто сопутствует молодым исследователям. Дело в том, что молодые люди менее трафаретны, у них более новаторское и более смелое мышление, живое воображение". Как добиваются они этих успехов?

Бесспорно, наш социальный строй, вся наша действительность служат надежной гарантией тому, чтобы каждый молодой человек осознал и с пользой реализовал свои способности. Однако очень многое зависит и от конкретного коллектива, в котором раскрывается талант, от доверия к нему и от возможности показать плоды своего труда. Немалая заслуга в этом принадлежит Совету молодых ученых и специалистов ЦК JIKCM Литвы. Однажды члены совета решили подсчитать все свои подразделения, школы, семинары, комсомольско-молодежные коллективы, словом, все "организационные единицы" молодых ученых, которые заботятся о творческом росте своих коллег. Список получился внушительный. Советы молодых ученых и специалистов созданы во всех научно-исследовательских учреждениях, во многих министерствах и ведомствах. Каждый такой совет первейшим своим долгом считает открытие школы или постоянно действующего семинара для молодых исследователей, клуба вроде клуба "Под Зодиаком" или творческого комсомольско-молодежного коллектива. Всеми этими коллективами в одном только 1977 году было организовано десять республиканских, несколько десятков отраслевых научно-теоретических и научно-практических конференций, подписано много договоров о творческом сотрудничестве с комсомольскими организациями производственных предприятий, налажено социалистическое соревнование в секторах, группах и лабораториях.

Какие плоды приносит такая забота, можно видеть на примере любого коллектива, где трудятся молодые ученые. В прошлом году в Институте физики полупроводников АН Литовской ССР было сделано научное открытие - первое научное открытие в Литве! Среди авторов открытия недавний выпускник университета, лауреат премии Ленинского комсомола республики Стяпонас Ашмонтас. В проектно-конструкторском бюро Министерства легкой промышленности несколько лет назад образовался коллектив молодых конструкторов. Первая их работа - система автоматизированного управления энергетическим хозяйством. Внедренная на Каунасском шелковом комбинате имени П. Зибертаса, она принесла экономический эффект 20 тысяч рублей. В целом же разработки молодых конструкторов этого бюро в прошлом году позволили производственникам сэкономить более миллиона рублей. Примеров такого рода много. На XIX съезде комсомола Литвы выступал молодой ученый из НИИ радиоизмерительных приборов. Он говорил: "Я руковожу комсомольской организацией одной из лабораторий. Сейчас наш молодежный коллектив разрабатывает новую автоматизированную измерительную систему. Мы обязались досрочно завершить эту работу, внедрить в производство пять изобретений, сделать ее лучше зарубежных аналогов". Что это - нескромность? Нет, уверенность в своих силах.

И еще - кому, как не молодым ученым, искать, увлекать и учить способных ребят. Давно уже Совет молодых ученых и специалистов стал проводить в сельских районах республики дни науки и техники для молодежи. Туда едут ученые разных областей знания, читают лекции, рассказывают о своей работе, отвечают на многочисленные вопросы ребят. Желающих записывают в школы юных физиков, химиков, историков, биологов - в школы, каких много сегодня в республике.

Молодость всегда устремлена в будущее. Даже тогда, когда приходится, оглянувшись назад, анализировать пройденный путь, подводить итоги сделанному. И потому не вызывает удивления, когда на вопрос, какое достижение можно считать важным в его научной карьере, такой ученый, как 3. Рудзикас, спокойно и деловито отвечает: "Самое главное, что удалось очертить круг новых тем, подойти к новым проблемам. Исследования займут лет десять-пятнадцать, так что любимым делом я себя обеспечил надолго".

Способность любить свое занятие и способность трудиться - может быть, эти качества придают человеку силы, вселяют веру в себя, сохраняют молодость его души?