V. Русская технология

1. Древние хитрецы

Прекрасна миниатюра на пергаменте: Иоанн Богослов в Четвероевангелии 1199-1200 гг., - хранящемся в Государственной Публичной библиотеке в Ленинграде.

Знаток древнерусского письма, вглядевшись в синие тона миниатюры, восклицает:

- Крутик!

Это - забытое слово. Оно говорит о владении искусника, запечатлевшего образ, уменьем направлять по своей воле сокровенные превращения вещества. Не случайно наш народ издревле именовал таких искусников художниками в особом смысле этого слова, хитрецами, ведавшими сокровенные дела.

Крутик - так в старину у нас звали растение, значащееся в списках ботаников под именем Изатис тинктория (Isatis tinctoria L.).

Крутик - так звали и это растение, и чудесную синюю краску. Ничего синего в этом растении кет. Сок крутика светел. И именно в этом проарачном соке содержится то, что рождает новое по воле знатока превращений вещества.

Вглядываясь в миниатюру древнего Четвероевангелия, современный ученый мастер сокровенных дел может вторить знатоку старинных дел новым словом:

- Индиготин!

В соке крутика находится вещество, носящее название - белое индиго. Современный химик говорит:

- Это индикан, или глюкозид индоксила.

Говоря так, он знает, какими сложными приемами можно превратить индикан в индиготин, именуемый в призводственном и житейском обиходе - синее индиго. Это великолепный синий краситель, он же крутик, он же синило древних русских мастеров.

Древний хитрец сокровенных дел, подготавливая материалы для написания миниатюр Четвероевангелия, осуществил чрезвычайно сложное превращение вещества. При переработке белого сока крутика для получения синей краски он уверенно вел следующие процессы, применяя современные термины: ферментацию в результате брожения, отстаивание, декантацию, струйное окисление, дающее синее индиго, осаждающееся в виде мелкого порошка.

Все это выглядит на словах несравненно проще, чем в действительности. Для превращения белого индиго в синее требуется большой опыт и особые навыки. Ведь превращение индикаиа под влиянием фермента индимульсика в индиготин - одно из самых сложных химических превращений, известных современной науке.

Научное понимание этой сложнейшей химической реакции оказалось по плечу только химикам второй половины XIX в., а практика показывает, что она была освоена еще древнерусскими хитрецами, производившими синее индиго для таких памятников, как Четвероевангелие, созданное на исходе XII в.

Древнерусские хитрецы знали еще много иных сокровенных дел.

Исследование Остромирова евангелия, древнейшего памятника русской письменности, созданного в 1056-1057 гг., показывает, что русский книгописец, украшая свое дивное творение, применил следующие краски" киноварь (сернистая ртуть), сурик (красная окись-перекись свинца), возможно черлень (малиновая лаковая краска), желтую и голубую краски, черную краску из сажи - "чернило копченое", свинцовые белила, сусальное золото.

Изучение других древних памятников русской письменности доказывает, что нашим книгописцам издавна было известно очень много красок, добывавшихся в нашей стране.

Чаще всего пользовались природными красками, вместе с тем умели производить искусственные. Помимо использования киновари естественного происхождения (Никитовка на Украине), ее умели приготовлять, как показывает написанный еще в XV в. "Указ, како творити киноварь". Подробно описав весьма сложные манипуляции, автор "Указа" завершает его словами: "...да, горит дондеже видеши исходящ дым черлен и тогда творится киноварь".

Изучение древних рецептов обращения с киноварью при подготовке к крашению доказывает, что составители этих рецептов знали химические свойства ее, способность в качестве сернистого соединения давать с тяжелыми металлами черные сернистые соединения. При соскребании ее с камня применяли не железный, а деревянный нож. На основе опыта нашли возможность путем использования специальных связующих веществ смешивать киноварь со свинцовыми белилами и даже с медной ярыо, избегая почернения, считающегося современными художниками неизбежным при таком смешении.

Об умелом владении тайнами превращения вещества говорит древний рецепт производства сурика из свинцовых белил: "Указ, како сурик делати".

"Русичи великая поля чрлеными щитами перегородиша", - повествует певец "Слова о полку Игореве", напоминая о том, что еще тогда у нас умели получать из отечественного червена чудесную красную червень, или черлень. Также издавна отлично умели на практике вызывать и направлять сложные превращения вещества, вырабатывая ярь-медянки, празелень, лазорь, зелень, голубец и иные краски.

Одновременно с отечественными красителями в старину у нас хорошо знали привозные, в том числе: "кермес, кошениль, польский кокус, кампековое дерево, сандал, куркума, греческое сено, сапоновое дерево, умбра, пурпур" и иные, требовавшие большого опыта для их применения. Однако подавляющая масса красок была отечественного происхождения, как показывает пример исходных растительных материалов для получения только желтых красителей и притом только для шерсти, находившихся в старину в распоряжении русских хитрецов красильного искусства: дрок, купавка, ястребинка. манжетка, щавель, золотарник, листья березы, кора дикой яблони, дятлинные семена, ромашка, царский скипетр, медвежье ушко, барбарисовая кора, крапива, почечуйник, любавник, ветви, листья и кора тополя, бузина, теон, крушина и многие другие растения, их кора, листья.

Древнее творчество русского народа в деле практического использования химических процессов запечатлено также во множестве иных дел. Сохранились сведения о рецептурах древнейших материалов для письма, именовавшихся: "чернила копченые", "чернила вареные", "чернила железные". Исследование способов производства разнообразных чернил показызает, что их производство развивалось и качество их последовательно все более улучшалось. На смену "копченым" и "вареным" пришли отличные "железные" чернила, производство которых из чернильных орешков и железа требовало весьма сложных действий и занимало немало времени: от двух недель до одного месяца при ежедневном перемешивании, и т. д. Для должного ведения процесса и обеспечения необходимого качества при таком, казалось бы, простом производстве, как чернильное, применяли в меру потребности следующие вспомогательные материалы: квас медовый, "уксус медвяной жестокой", щи кислые, пиво ячное, сулой или вино простое, мед пресный, хмелевой отвар, клей вишневый, камедь, гвоздику, купорос и прочее.

Волнующие на протяжении веков изумительные фрески, запечатленные на строениях древних зодчих, немеркнущие цвета творений таких гениев иконописи, как Андрей Рублев, остатки древнерусских одежд и обуви из раскопок, уцелевшие орудия, оружие, украшения, живопись, - вгллдитесь в них внимательно и увидите, как велик был круг практических дел, основанных на химических изменениях вещества и издавна известных нашему народу. Во времена глубокой древности народ самостоятельно овладел множеством чрезвычайно сложных превращений вещества, на которых основываются дубление кожи, производство керамических изделий, переработка брожением пищевых продуктов, консервирование, производство красок и крашение, металлургия, изготовление лекарственных веществ и многое иное.

Все перечисленные и подобные им производства были общенародным достоянием. О распространенности уменья пользоваться таким сложным процессом, как брожение, говорит простой перечень получаемых при его помощи некоторых из напитков, известных еще в дрезней Руси: меды - обарный, кислый, белый погребной, приварный, красный, вешний, можжевельный, вишневый, смородинный, черемховый, малиновый и иные; квасы - яблочный, хлебный, репный и прочие; брага; олуй, как в старину у нас называлось пиво; перевар из меда на зверобое, шалфее и других пряностях. Неисчислимое множество сохранившихся железных, медных, бронзовых, серебряных, оловянных и иных металлических изделий показывает, что мастера древней Руси овладели на практике пониманием свойств металлов и научились вести в желаемом направлении процессы, которые мы теперь называем химическими и без практического овладения которыми невозможны добыча металлов из руд и их переработка. Древние финифти, сочетающие эмаль и металл, доказывают, что еще в те далекие времена русские мастера умели подбирать металл и эмаль, имеющие равный коэффициент расширения при нагревании и охлаждении.

Эмалированные глиняные плитки-изразцы, сохранившиеся от тех дней, когда Киев был столицей русского государства, доказывают, что еще в те отдаленные времена киевские мастера при производстве изразцов практически отлично руководили сложными физическими и химическими процессами, происходящими при температурах свыше тысячи градусов.

Киевский кирпич так славился в те годы, что его вывозили за рубежи, в Польшу, о чем пишет польский историк архитектуры Лушкевич.

Строительные растворы, сохранившиеся в творениях зодчих древней Руси, трудившихся еще при киевских великих князьях, также свидетельствуют, что на практике еще тогда освоили химические процессы, происходящие при производстве и применении этих растворов, выдержавших "испытания веков.

Рис. 86. Русские соляные варницы в XII веке. - По рисунку в книге Пальмквиста, изданной в Стокгольме в 1674 году

Древняя Русь знала, как указывалось, самостоятельные отрасли производства, основанные именно на химических превращениях вещества, в том числе кожевенное производство.

Вспомним рассказ об Усмошвеце-Кожемяке, выручившем киевского князя Владимира. Одно из древнейших новгородских преданий называет "квас успияный", которым обрабатывались кожи. Об умелой выделке кож говорят и многие находки кожевенных изделий древней Руси, связанные с раскопками погребений. Еще в те годы киевские мастера умели изготовлять стеклянные изделия высокого качества, как показывают находки мастерских у Десятинной церкви в Киеве.

Умело использовали химические явления древнерусские солевары: галицкие, вычегодские, поморские и многие иные, вплоть до пермских солеваров XV в. Они создали и развили в стране солеварение как самостоятельную отрасль промышленности, распространившуюся в XVII в. на огромном пространстве, ограниченном на востоке Каменным поясом - Уралом - и на западе Карпатами.

К этому времени в стране действовало большое число будных станов, как называли предприятия по производству поташа, представлявшего в XVII в. один из предметов вывоза за рубежи. Производство его было столь важным и доходным, что при царе Алексее Михайловиче поташ объявили государственней монополией: только государство имело право предавать его иностранцам.

Издавна умел наш народ производить в буртах селитру, необходимую для изготовления пороха. Ее производство получило особое распространение при Иване Грозном. Производством селитры занимались города, монастыри, села. Поставка селитры в казну составляла одно время натуральную повинность Новгорода. Сохранившиеся селитряницы-бурты в виде насыпей на околицах сел и русских и украинских, доказывают, что и для развития этого дела немалый труд выполнил наш народ.

Бытовая и производственная практика в превращении вещества была издревле так разнообразна, что наш народ завоевал право называться великим мастером сокровенных дел.

Круг химической практики нашего народа был значительно расширен еще в старину умелым использованием достижений зарубежных мастеров. Русские мастера очень быстро освоили зарубежную технику "огненного боя". Они отлично, по тому времени знали физические и химические свойства металлов, изготавливая пушки, ружья, пистоли и холодное оружие высокого качества. Они также отлично справлялись со сложным и опасным производством "зелья" - пороха. Знали, как должно "опытывать селитру", готовили дымовые и иные боевые составы. Некоторые итоги этих знаний получили выражение в замечательном труде, составленном в 1607 и 1621 гг. Анисимом Михайловым: "Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки".

"Устав" показывает, что тогда у нас были люди, неплохо по тому времени разбиравшиеся в производстве и применении пороха и иных боевых составов, а также в сырье, необходимом для изготовления их. Хорошо знали свойства угля, получаемого из различных древесных пород. Знали свойства и иных химических веществ, применяемых при производстве пороха, боевых горючих и иных веществ.

Немало внимания в "Уставе ратных дел" уделили химическому оборудованию - "снастям", применяемым в процессе производства, а также самим производственным процессам, в числе которых значатся: примачивание, припрыскивание, процеживание, осаждение, растопление, варка, охлаждение, очистка и другие.

В "Уставе" дана неплохая для тех дней сводка практических знаний, которые были необходимы для лиц, занятых и материальным обеспечением, и использованием огнестрельного оружия.

В 1678 г. в Москву поступило из Киева требование на различные продукты для обеспечения "огненного боя". Требование составил иноземный специалист. Приняли решение: поручить русским огнестрельным мастерам проверить заявку на припасы и разобраться во всех тонких военно-химических вопросах. Правительство предоставило русским знатокам последнее слово в столь ответственном деле.

Ясность и трезвость ума народа сказались и в собственном опыте, и в использовании опыта иноземных практиков в деле приготовления лекарственных веществ. Именно это показывает труд половчаыина Ивана Смеры при киевском великом князе Владимире, труд англичанина Фрэнчема и голландца Клаузенда при Иване Грозном. Одним из следствий таких умелых заимствований было создание в XVII в. Ильею Даниловичем Милославским фармацевтической лаборатории при Аптекарском приказе, где выросли такие знатоки дела, как Тихон Ананьин, он же "Тихон алхимист", дистиллятор Василий Шилов, Ерофейко Мухановекий, "Петрушка Савин с товарыщи - восемь человек" и иные русские искусники. "Алхимисты", "химики", "дистилляторы" знали "формокопею" и в соответствии с нею изготовляли "перепускные масла и из всяких трав водки и сыропы и сахары и спирты и масла вареные".

Русские химики лаборатории Аптекарского приказа передавали свои знания другим, как показывает факт принятия Тихоном Ананьиным в учебу двух своих сыновей и сына лекаря Семена Ларионова.

"Взято в Аптекарскую палату из Можайского Лужицкого монастыря у старца Аникиты латинского и немецкого языку шесть книг, а за те книги ему, старцу Аниките, два рубли шестнадцать алтын четыре деньги", - так гласит одна из записей в 1670 г. в делах Аптекарского приказа.

Старец Никита, занимавшийся в XVII в. книгами письма латинского и "немецкого" (как называли тогда всякое зарубежное писание), очевидно, интересовался какой-то отраслью книжной химической науки, что доказывается покупкой его книг именно для Аптекарской палаты. Видимо, он тогда был одним из ревнителей борьбы за знания. Известны в том веке и другие русские люди, потрудившиеся для освоения научных знаний, как говорят о том документы об "алхимистах", работавших в лаборатории Аптекарского приказа, дела о пушечных и зелейных мастерах Пушкарского приказа, а также и некоторые другие материалы. Немного, однако, было таких людей, разрозненно трудились они. Основным и определяющим в части химических дел тогда продолжал оставаться безымянный труд многочисленных практиков.