Обретешь в поиске

Из школьных учебников и словарей мы помним: «Горизонт - это воображаемая линия». Не будем спорить с книжной мудростью, заметим лишь, что категоричность учебников и лаконизм словарей нередко удерживают нас у того самого горизонта слов, за которыми часто и начинаются удивительнейшие открытия. Впрочем, только ли в мире слов!.. Когда горизонт не воображаемая линия, а точно обозначенная цель, черта, отграничивающая известное от неизвестного, доступное взгляду от еще недоступного, - движение к нему все же закономерно приближает нас к точке устремленности. Это ощущение необходимо для создающих или открывающих новое. Не будь у каждого из восьми молодых героев этого чувства горизонта, устремленности к черте, реально существующей в сознании и отделяющей день сегодняшний от вчерашнего, сегодняшний - от завтрашнего, вряд ли бы пришел к ним успех, признание. Они стали лауреатами премии Ленинского комсомола 1977 года: ведущие конструкторы Джениш-Алы Алымкулов, Владимир Пластун, Амангельды Муралиев, Николай Строев, конструкторы Людмила Круглова и Виктор Адкин, слесарь пятого разряда Александр Сибилев, инженер-испытатель Ишен Усупбеков. Высшая награда комсомола - за разработку пресс-подборщика ПС-1,6 - основной машины комплекса для механизированной уборки грубых кормов.

Итак, машина, прессующая валок сена в аккуратный, строгой формы тюк. Называется она пресс-подборщик. Марка ПС-1,6. Хотя первый прессованный тюк сена появился на свет еще в век парового локомобиля, буквально до наших дней сено, солому убирали с лугов и полей вручную. Добро, если с помощью лошади. А как бы заменить лошадку и человека там, на поле, на лугу, машиной? Конечно, сила пара, затем трактора намного облегчили труд, но до полного решения задачи еще ох как далеко! Нужно было изобрести, сконструировать не просто косу, грабли, вилы для трактора - целую систему, комплекс машин.

Мало вовремя убрать урожай трав. Важно и сохранить в скошенной зеленой массе как можно больше ценных питательных веществ: белков, витаминов, минеральных солей, микроэлементов. Листья и соцветия - самое Ценное в сене - высыхают быстрее, чем стебли. А убирать сено полусырым нельзя - пропадет. Если ждать, пока оно высохнет полностью, начнут осыпаться те самые листья и соцветия. Конструкторская мысль устремлялась к созданию комплексной технологии, основам ной на системе машин, способных обеспечить полную механизацию всех процессов - от косовицы до прессования с доставкой к месту хранения.

Сегодня созданная советскими конструкторами технология скоростной заготовки грубых кормов втрое-вчетверо снижает затраты труда, позволяет убирать урожая с огромных массивов за полтора-два дня вместо десяти-пятнадцати. Только в Киргизии, например, сенокосы ва дутся на миллионах гектаров угодий. Даже при средней урожайности трав машины помогают людям заготавля вать за короткий срок миллионы тонн сена втрое-вчетверо дешевле обычного. Причем самого полноценного. Аа торы этого комплекса машин - группа конструкторов Фрунзенского головного специализированного конструа горского бюро по сеноуборочнй технике (ГСКБ) - уда стоены звания лауреатов Государственной премии Киргизской ССР. Молодое поколение конструкторов, приняв эстафету поиска от старших коллег, шагнуло за новый горизонт.

Биография фрунзенских пресс-подборщиков коротка ПС-1,6 - представитель всего лишь третьего поколения подобных машин отечественного производства. Она очень нужны на селе - во всех районах страны и уля понравились, пришлись ко двору во множестве колхозов и совхозов. Об этом говорят и письма механизатором получаемые пачками заводом сельскохозяйственного мя шиностроения имени Фрунзе.

...Из восьми наших героев лишь одному - инженеру испытателю Ишену Усупбекову довелось поработать вдоволь и косой, и граблями, и вилами. На Тянь-Шане сенокос длится с мая по октябрь: пока внизу, в залиты солнцем долинах, сделают первый укос, поспевает урожай на высокогорных джайлоо. Управятся здесь и снова спускаются вниз, на вторую зеленую страду. Был Ишеа поменьше - ворошил пахучие, убегающие к горизонта по пологим склонам долины волны сухого терпкого сена С гиканьем, свистом летел на низкорослой киргизсксой лошадке, возвращаясь от скирды за новой копной. От зари до зари, с короткими передышками, жарко дыша, шел в строгом ряду косцов - это уже старшеклассником. Отец в самое горячее время зеленой страды обычно стоял наверху, правил стог: должность особенно ответственная и почетная. Труд скирдоправа венчает работу звена, бригады. Целая наука, которую постигали голами и передавали отцы сыновьям. Тогда, полтора десятка лет назад, когда будущие лауреаты еще ходили в школу, и далеко не в выпускной класс, и вкусил Ишен радость и трудность работы на горном лугу. Единственной машиной, помогавшей здесь людям, был трактор «Беларусь», таскавший, где позволяла крутизна склона, косилку, а на скирдовке - копны сена.

Среднюю школу Ишен закончил с аттестатом зрелости и с удостоверением тракториста. Год проработал в совхозе, решил поступать в сельхозинститут, на факультет механизации. «Срезался» на математике. Обиднее всего то, что знал билет, да растерялся как-то, сбился и толком не ответил. Характера не хватило. Из Фрунзе домой возвращаться не стал. Устроился на «Сельмаш», тоже трактористом. В том же году поступил в политехнический на вечернее. Днем отвозил на покраску с главного конвейера и на погрузочную площадку новенькие пресс-подборщики - он их, кстати, здесь и увидел впервые, - а вечером спешил на лекции в институт.

После третьего курса пришел в ГСКБ, попросился в трактористы-испытатели. Взяли. Работа нравилась: каждый день узнаешь что-то новое о машине, которая существует еще только в единственном экземпляре. Твое мнение авторитетно для конструктора.

Ишен Усупбеков невысок, плотен, круглолиц. Большие черные глаза смотрят на собеседника пристально, изучающе. Вот он отвечает на вопрос и, кажется, уже ждет, даже предугадывает следующий, словно шахматист, который думает не только над ответом, но и заглядывает на ход вперед.

В то лето, когда Ишен Усупбеков пришел в ГСКБ, на ведомственную испытательную станцию (ВИС) прибыли Два импортных пресс-подборщика. Американский, фирмы «Нью Холланд», и французский «Ривьера казалис». Фрунзенский пресс-подборщик уже имел самые лестные отзывы зарубежных специалистов, видевших эту машину на выставках. Была у предшественника ПС-1,6 высшая награда ВДНХ СССР и Большая золотая медаль международной выставки «Кормопроизводство-74», кстати, единственная присужденная экспонировавшимся на ней машинам. Но тот не испытатель, кто не проверит все сам.

- А не провести ли нам соревнование: чей пресс лучше? - предложил кто-то.

Алексей Некрасов взял «американца», Борис Кучеренко - «француза», Ишен Усупбеков - родной ПС-1,6. Чья возьмет? Часа четыре отработали на лугу: у Б. Кучеренко с А. Некрасовым тонн десять на прессов И. Усупбеков уже к пятнадцати подбирается. Пер на «Ривьеру» и попробовал гонять побыстрее - нет, рассчитан тот пресс-подборщик на такой высокий теги. Попросил сдвоить валок, чтобы на нормальной скорости работать - одинаковый результат, не справляется с такой высокой нагрузкой. А. Некрасов повторил все маневры на своей машине - не тянет и «Нью Холла» за нашим. Конечно, приятно. Только настоящему испытателю этого мало, надо точно знать, в чем маш сильна, а в чем еще не очень. У импортных тоже есть преимущества: централизованная смазка, компактное высокая технологичность исполнения и другие. Но главное - «фрунзенец» оказался впереди.

Сегодня любой серийный собрат того выставочного образца во много «перерос» его. Пока модель осваивала в производстве, конструкторы времени даром не теряли. А прошлым летом Ишен Усупбеков с товарищами с испытательной станции приступил к испытаниям новой модели пресс-подборщика, пока именуемой в документ! ПС-25. О том, что это за машина, говорить пока рая Инженеры и конструкторы не спешат выдавать аванс! Ведущий инженер-конструктор Николай Строев пошел в ГСКБ раньше своих товарищей и лучше подготовленным - выпускником политехникума, с армейской закалкой. В нем угадывается спортсмен: ладно сбитая фигура, стремительность в движениях. Первое впечатление не обманывает: Строев, как, впрочем, большинство коллективе ГСКБ, увлечен спортом и, что еще более важно, умеет увлечь им других. И в каждодневной paботе он такой же: целеустремлен, неутомим, энергия просто неиссякаема. Ровный изгиб густых бровей спокойными, улыбчивыми, глубоко посаженными сер глазами, прямой нос, крутой подбородок. Не сразу ходит к выводу. Но если сказал «да» - «нет» от уже не услышишь.

Николай начал работу в ГСКБ, когда оно было на ранге заводского конструкторского бюро, решавшего задачи сугубо «местного» заводского значения. Но слулось так, что в бюро собрались люди творческие, увлеченные, талантливые. Бывший начальник КБ А. Мухин, впоследствии начальник ГСКБ, генеральный конструктор, лауреат Государственной премии Киргизской ССР, а также лауреаты А. Исхаков, Ю. Липчинский и В. Жаворонкин - это они в первую очередь создавали творческий коллектив, зажигали в молодых дух подлинного искательства, товарищеской взаимовыручки. В далеком теперь уже 1964 году должны были пройти ведомственные испытания нескольких моделей пресс-подборщиков, созданных в специализированных КБ. Фрунзенцев, как представителей обычного заводского бюро, не приглашали. А они решились заявить о себе. За три месяца проработали в чертежах новую машину, еще три ушло на изготовление опытного образца. Пресс-подборщик был создан, как говорится, на голом энтузиазме. Да еще на высоком творческом потенциале коллектива энтузиастов, добавим мы. Испытания показали, что самодельная машина по всем параметрам превосходит другие образцы.

Конечно, созданный ими ППВ-1,6 с точки зрения современной техники и с высоты сегодняшнего дня выглядит не ахти как. Аппарат для вязания тюков, к примеру, был несовершенен. Механизаторы невесело шутили, что работать он начинает «со второго удара кувалды». В нем было пять рабочих органов, в новом - всего два. Вдвое возросла производительность, механическое воздействие на сено сведено к минимуму. Машина в целом стала легче на 400 килограммов.

Нынешний, новый пресс-подборщик ПС-1,6, над которым работала молодежная группа, вдвое производительнее своего старшего собрата. Собирают его узловым методом на главном заводском конвейере. Всего лишь семь основных узлов вместо прежних двадцати. Это позволило значительно улучшить качество сборки, повысить надежность машины, снизить трудоемкость изготовления, а значит, и себестоимость ее. Подсчитано, что выпуск десяти тысяч пресс-подборщиков нового образца Даст экономию в 7 миллионов рублей. Потери сена, допускавшиеся ранее, практически удалось свести к нулю. Машина - самая массовая и самая экономичная: ведущие зарубежные фирмы выпускают в год максимум несколько тысяч. Фрунзенские машиностроители уже в 1978 году, только начав серийное производство, намерены выйти на 32-тысячный рубеж!

Пробовали в ГСКБ уйти от традиционной последовательности в технологии сеноуборки. Разработали и собрали опытный образец комбайна. Не получилось - сено, оказывается, убирать сложнее, чем, допустим, зерновые. Комбайн, конечно, работал, а вот сена не получалось - зашивало в тюках, не удавалось его равномерно просушить. Сейчас фрунзенскими конструкторами взят курс на создание машин, прессующих тюки весом в несколько сотен килограммов. Большие тюки лучше, потому что в сельское хозяйство пришли мощные тракторы, автомобили. Эти тюки перемещают с помощью механизмов на всем пути корма от луга до фермы или механизированного комплекса. Пока кое-где по инерции все еще укладывают в штабеля тюки двух-трехпудовые вручную. Но это вчерашний день.

Конструкторская работа внешне неброская, монотонная. Стол, кульман, бумага, карандаш. Слева на столе ГОСТы, альбомы, чертежи, справочники. Справа таблицы, спецификации на детали. Кульман сзади, а впереди тыльной стороной обращен к тебе кульман соседа. Еще три ряда столов и кульманов. Окно с пейзажем, меняющимся по временам года. И в столе куча альбомов и справочников. Работа у конструктора, как и положено, четко организована. Творчество идет в соответствии с планом-графиком. Когда идея созрела и выдержала обстрел мнений, рождаются два-три варианта узла или детали. Их обсуждает неофициальный техсовет, состав которого выбираешь ты сам. И лишь после всего этого - официальная защита идеи, принципа. Чертеж. Техсовет. Опытный образец. Если потребуется, все повторяется сначала. Слитый воедино с трудом товарищей, твой труд в итоге приводит к заданной цели: появляется общее детище - машина. Как-то она поведет себя в жизни?

Николая Строева знают в коллективе не только как талантливого конструктора, ной как изобретателя, который изобрел... велосипед. Одноколесный. Приехала в позапрошлом году в новый Фрунзенский цирк труппа. Задумали артисты ввести в свой номер трюк с моноциклом, а в реквизите его не оказалось. Обратились за помощью к конструкторам. Начальство поручило необычный заказ Строеву. Как всякий уважающий себя конструктор, он сначала сделал чертеж, а потом уже оставалась чисто техническая сторона дела. И так понравился артистам велосипед, что потом еще пришлось выполнять заказы для цирка. Оказывается, изобретателю всегда и везде работа найдется.

Джениш-Алы. Алымкулов похож скорее на актера, чем на конструктора. Мягкий овал лица, гладкие черные волосы, тонкий профиль. Внимательный к собеседнику взгляд. Сосредоточенность в работе и разговоре. В нем нет стремительности, присущей Николаю Строеву, но есть углубленность. Между прочим, успевает следить за модой.

Взрослую жизнь начинал с завода. В десятый класс не пошел: решил испытать себя, поработать, а там уж искать свое призвание. Уговорил отца. Тот привел сына на завод имени Фрунзе, в инструментальный цех. Стал учеником токаря, потом получил разряд, начал самостоятельно работать, поступил в политехнический на вечернее отделение. А после третьего курса пришел в ГСКБ. Первая самостоятельная конструкторская работа Джениш-Алы - упаковка для пресс-подборщика ПСБ-1,6. Поначалу он даже обиделся: подумаешь, ящик сконструировать поручили! Оказалось, работа вовсе непростая. Дело в том, что уже тогда «Киргизстан» экспортировался в тридцать с лишним стран, с умеренным климатом и морским, тропическим и пустынным. Везли его на железнодорожных платформах, в трюмах и на палубах кораблей. Вот и думай об оптимальном варианте упаковки.

Затем - работа в группе вязальных аппаратов. Имеется в виду обвязка тюков сена. Алымкулова тогда поразил простой расчет. По прогнозам специалистов, в 1985 году будет заготовлено 75 миллионов тонн прессованного сена. Для обвязки тюков проволокой ее потребовалось бы полмиллиона тонн. Такого количества металла достаточно для выпуска 250 тысяч пресс-подборщиков!

Фрунзенские конструкторы еще старый пресс-подборщик ПСБ-1,6 выпустили с двумя вариантами вязальных аппаратов - проволочным или шпагатным. Но до последнего времени сельское хозяйство не получало в достаточном количестве высококачественного синтетического шпагата. Теперь такой шпагат нашей промышленностью выпускается. Что дает переход на новый обвязочный материал? Об экономии металла уже сказано. Поэтому следует добавить, что луг и поле уже не засоряются обрезками проволоки, полностью исключается возможность травм животных. Молодому конструктору удалось намного улучшить шпагатный вариант вязального аппарата.

Сейчас у Алымкулова новая работа: модификация серийного пресс-подборщика для стеблей хлопчатника. Вообще-то, как показывает жизнь, хорошая машина всегда находит достойное применение. И не только в том производстве, для которого она первоначально предназначалась. Так, ПС-1,6 уже применяется при прессовании камыша, стеблей многих культур, при закладке сенажа. Как-то приезжали во Фрунзе за запчастями даже из одного крупного столичного издательства. Неведомо как добыли фрунзенский пресс-подборщик, и вот уже второй десяток лет он прессует бумажные отходы, макулатуру. Так что новое направление поиска в отделе пресс-подборщиков, где Алымкулов сейчас ведущий конструктор вовсе не случайно, а вполне закономерно. Конструктор не только совершенствуют свою машину, по и ищут новые области ее применения.

В чем сложность этого поиска? Во-первых, конструктор вторгается в области, где его машина будет работаг в новых условиях. Значит, необходимо глубокое знаком ство с ними, точнее, знание новой технологии. Во-вторых модификация серийной машины - это гораздо больше, чем модернизация. Вот, скажем, новый пресс, над которым работает Алымкулов с товарищами. Это уже не родной брат созданного, а скорее двоюродный. Вместе с тем не теряют актуальности извечные конструкторские; заботы: надежность, производительность, экономичность, металлоемкость машины. По мнению Алымкулова конструктор в поиске в отличие от изобретателя жестче и прочнее привязан к реальным, земным условиям.

Простой пример. Самый лучший металл, высокопроч ные, легкие сплавы не всегда есть возможность исполь зовать по той простой причине, что будущая машин рассчитана на массовое, серийное производство. Исх дить надо из реальных возможностей. Машина, узе деталь заданы. Заданы не только системой машин, ко плексом, в который входят, но и реальным уровнем производства, даже конкретного завода. Но и свои радост в работе конструктора тоже есть. Допустим, деталь рожденная на твоем кульмане, о которой ты не оди день проспорил с коллегами, в итоге стала на 128 граммов легче, чем предполагалось вначале. Если вас не впе чатляет эта цифра - 128 граммов, то только потому, что вы не конструктор. Вспомните: в машине почти тысяча деталей, а серийный выпуск - 35 тысяч штук в год. Эта несложная арифметика убедит любого: граммы помогут сэкономить на одной детали три с половиной тонны высокосортной легированной стали в год. Новый фрунзенский пресс-подборщик на единицу веса обладает вдвое большей, чем у предшественника, производительностью. Вот итог кропотливой работы, произведение от умножения граммов на тираж машины. Другими словами, чтобы заготовить тонну сена, теперь требуется вдвое меньше овеществленного металла.

Каждая деталь, вплоть до гайки, проходит чистилище, имя которому - согласование на технологичность. Разработать чертеж, конструкцию еще полдела. А как их сделать? Как увязана твоя конструкторская идея, находка со станком? Вместе с альбомами конструкторских чертежей идут на завод-изготовитель чертежи технологические. Вероятность продвижения в производство детали, которая требовала бы уникального, специального станка для ее изготовления или обработки, практически исключена. Алымкулов, например, даже авторское свидетельство получил на одно хитроумное приспособление, а в дело оно не пошло. Не на чем делать, рановато. Осталось впрок, для будущей машины.

Ведущий конструктор Владимир Пластун высок, худощав, немногословен. Высокий лоб, бакенбарды с рыжинкой. Закончил политехнический институт, вечернее отделение. В ГСКБ пришел по направлению, после техникума механизации сельского хозяйства. И практику здесь преддипломную проходил. Надо сказать, микроклимат в коллективе такой, что все буквально заражены творчеством! Владимир не только ведущим конструктором, рядовым не был - техник, принят с испытательным сроком. А ему сразу дают самостоятельное, не учебное, а реальное задание. Говорят: думай, ищи. Гордость и страх одновременно: и изобрести хочется, и боязно, что вообще ничего путного не выйдет. Теперь-то понятно, получалось у новичков потому, что творчество поощрялось, помогали им, терпеливо ждали результатов. Авторство нередко было коллективным.

Сейчас Володя Пластун работает над модификацией горного пресс-подборщика. В одной лишь Киргизии 750 тысяч гектаров угодий с уклонами от восьми до двадцати градусов. Обычная, равнинная техника здесь работать не может. Горные модификации машин сеноуборочного комплекса обеспечивают не только безопасные условия для человека при работе на склонах, но и высокую производительность.

...Испытатели, конструкторы в сотый, а может быть и в тысячный, раз обследовали узлы новой машины. Пластун и Усупбеков вместе работали над горной модификцией пресс-подборщика. Обычные испытания, если учесть, что машина должна «набрать» 900 рабочих часов в самые сжатые сроки на горных склонах с крутизной не менее двадцати градусов. Если вам эта цифра ничего не говорит, скажем, что обычная, равнинная техника может безопасно и производительно работать на склонах с крутизной не более десяти градусов.

...Земля качнулась, небо слева словно раздвинулось, и трактор с подборщиком, прижавшись к щеке холма, пошел поперек склона, проглатывая на ходу густой пушистый валок и превращая мягкое свежескошенное сена в плотные тюки, перевязанные шпагатом. Крутизна почти не ощущалась, хотя креномер показывал около двадцати градусов. «И крута гора, да миновать нельзя», - сказано в толковом словаре у Даля.

Главные для любой машины испытания там, где ей предназначено трудиться, полевые. Здесь, в горах, испытывают машины настоящие асы. В испытательный отряд ВИС идет особо тщательный отбор кандидатов. Горы не терпят дилетантства и не прощают малейшей небрежности. Лихачество здесь вне закона. Права на ошибку испытателю не дано. И дело не только в ТБ, каи здесь именуют технику безопасности, а в том, что в огромной мере именно от класса работы испытателя зависит результат, судьба машины. Конструкторам мало предсказать, даже применив тяжелую артиллерию электронно-вычислительной техники, методы теории вероятностей и математической статистики, как поведет себя их детище в ситуациях реальных и непредвиденных. Важно знать порог его возможностей, беспристрастно выверить грань достижимого и дозволенного. Завтра на этой машине работать не испытателю-виртуозу, а рядовому механизатору.

«И крута гора, да забывчива, и лиха беда, да сбывчива» - это тоже Даль. Испытатель не просто принимаем машину от конструктора. На этом этапе они оба ее coавторы. Совместная работа не только расширяет диапазон возможностей машины, а раздвигает профессионала ные горизонты. Некоторые приспособления, интересные, оригинальные решения горной модификации уже применены в базовой модели, на равнинном пресс-подборщике.

Обретешь в поиске

В творческом содружестве испытателя и конструктора немаловажен такой фактор, который, стоя за кульманом, не учтешь, в справочниках не вычитаешь - фактор психофизиологический. Здесь личность испытателя доминирует. Он дает или не дает путевку в жизнь опытному образцу. Воображение конструктора, трезвый расчет практика, опыт испытателя - вот сплав качеств, без которых, по мнению Владимира Пластуна, даже бесспорно перспективная идея не может быть успешно реализованной в металле.

Амангельды Муралиев пришел в ГСКБ позже: работал на соседнем заводе, тоже в конструкторском бюро. Он уравновешен, инициативен, в разговоре обдумывает каждое слово - свое и собеседника. Спортсмен, правда в прошлом. Собственно, по словам его одноклассника, Владимира Пластуна, в спорте и проявились впервья организаторские способности Муралиева. Политехнический также закончил без отрыва от производства. Как специалист рос очень быстро, за несколько лет прошел путь от рядового инженера до руководителя группы. Возглавлял комсомольскую организацию ГСКБ. Сейчас Амангельды главный инженер фрунзенского завода «Тяжэлектромаш».

Прежде чем передать машину в серийное производство, ее надо, как известно, испытать. Но испытатели сельскохозяйственных машин связаны сезонностью: гдя например, зимой взять луг или хлопкозос поле? По программе испытаний пресс-подборщику следует проработать минимум 900 часов. При двухсменке это около е дней, если учесть и ежедневные осмотры, детальные измерения по десяткам параметров и неизбежный ремонт. Надо помнить и о возможных изменениях в конструкции. Ведь у конструктора во время испытаний буквальна руки зудят. Здесь бы упростить, а тут проверить. Путь к сокращению сроков испытания в их интенсификация, необходимость создания собственных испытательньых стендов стала очевидной.

...Испытания опытного образца, затем испытания ведомственные, потом опытная партия. На все это уходят годы. А если завод начнет раньше производство, то народное хозяйство раньше «снимет проценты» с новой модели. Это экономия миллионов рублей. Новая машина тоже когда-то неизбежно будет снята с конвейера, но чем позже, тем больше она задержит следующую, еще более производительную, совершенную, экономичную! Арифметика явных и неявных потерь не может не волновать конструктора.

Нынешний стендовый корпус конструкторы строили своими руками. Первые собственные стенды появились, когда корпуса еще не было и ГСКБ пребывало в скромных заводских КБ. Позаимствовать что-либо от авиационной, автомобильной, тракторной или даже родственной комбайновой промышленности, где стендовые испытания давно уже стали необходимостью, по сути, было нечего. Создавали все сами. Как, к примеру, имитировать валок сена? Пути абсолютно непроторенные и почти неизведанные. Создавали не только испытательные стенды, но и методику испытаний. Сейчас па ведомственной испытательной станции сооружается новый стендовый корпус площадью в два с половиной раза большей, чем у старого. Около двух десятков оригинальных, защищенных многими авторскими свидетельствами стендов позволяют испытателям давать ответы на вопросы конструкторов уже через месяц, неделю, а не годы.

Эмблема, которую придумали себе стендовики, - могучий медведище, ломающий бревно о собственный загривок. Толковать это можно по-разному. Острословы из конструкторских отделов утверждают: что ни дай испытателям, все сломают, сокрушат. Сами авторы объясняют, что любая конструкция должна удовлетворять даже «медвежьим» требованиям, то есть самым большим нагрузкам. Истина, наверное, где-то посередине. А к мишке уже привыкли. Он красуется на стендах, напоминая о необходимости суровой и беспристрастной проверки всего нового.

Слесаря пятого разряда Александра Сибилева, самого молодого из лауреатов, на завод привел отец. И мать его работает на заводе по сей день. Когда после девятого класса Саша заявил о своем желании идти в отцовский цех, дома особенно не удивились. Отец спросил только: «А учеба?» - «Буду учиться вечером». - «Что ж, попробуй». Окончил, работая, одиннадцать классов, призвали в армию. Отслужил - пришел в ГСКБ.

Сибилев коренаст, темноглаз. Две упрямые складки у рта. У него красивые сильные руки мастерового человека. И обаятельная улыбка, характерная для людей, у которых нет разлада между словом и делом. Лаконичен. Находит для выражения мысли кратчайший путь. Голос густ, басовит.

Работа его начинается с конструкторского чертежа. Месяца три проходит, пока они в экспериментальном цехе соберут первый опытный образец. Самое трудное это время. Конструкторы знают только, что должно получиться, а рабочим в цехе решать как. Машины-то ведь никто еще не только не собирал - в глаза не видел. Это потом разработают технологическую документацию: какую деталь в какой последовательности изготовлять и обрабатывать. А пока рабочие сами себе технологи. В буквальном смысле машина рождается на верстаке, станке. Бывает, спорят с конструктором, пока машина свой контур обретет. Собрали - и характер проявился: здесь не так, тут не сходится. Пока машина все испытания не пройдет, пока все изменения не внесены в конструкцию, до тех пор рабочие не расстаются с ней.

Каждый рабочий день Александра здесь, в экспериментальном цехе, внешне схож с другими, с теми, с которых начиналась его трудовая биография. Утром в автобусе, по пути, встретятся члены бригады. Вопросы - ответы, словно продолжающие давний разговор, прерванный вчера или позавчера. Так оно, впрочем, и сложилось за годы совместной работы. Разойдутся каждый к своему верстаку или станку. За день могут и словом не перекинуться - дела не позволят. И работают на первый взгляд каждый сам по себе, один на один с чертежом и металлом. Чертеж, как бы он ни был прекрасен и совершенен, всего не скажет. Тут уж не стесняйся спросить. И поспорить с автором чертежа незазорно, если чувствуешь: не все ладно на бумаге. Мастерство слесаря-сборщика в экспериментальном цехе в особом почете. Мало того, что слесарь читает чертеж, - он видит его в пространстве, в объеме, в работе. Видит нередко и то, где какая линия фальшивит.

В последнем квартале 1976 года завод сельскохозяйственного машиностроения имени Фрунзе собрал первую сотню новых пресс-подборщиков ПС-1,6. Месяц создавали задел деталей. Затем за неделю собрали десять машин. За вторую неделю - двадцать четыре. Слесари из ГСКБ и конструкторы собирали эти первые машины собственноручно. В принципе опытный слесарь-сборщик может и сам собрать новую машину. Но бывают упрямые, капризные детали, с которыми никак не справиться. Вот и начинают искать наилучшие варианты конструкторы и их первые помощники - слесари-сборщики.

Сейчас Сибилева перевели на самую сложную и точную работу - изготовление агрегатных станков.

Людмила Круглова на год раньше Строева закончила машиностроительный техникум и пришла в ГСКБ. Конструкторский стаж - десять лет. Закончила политехнический институт, училась на вечернем отделении. Круглова, по единодушному мнению коллег, замечательный специалист. Ездила на полевые испытания, сама работала на новых машинах, хотя это и не входит в ее обязанности. Высокая, статная. Подруг и друзей много. Замужем за конструктором. Совсем недавно Кругловы по комсомольской путевке уехали на «Атоммаш». Работают по специальности.

Профессия конструктора во многом, пожалуй, более подходит именно для женского характера. Постоянство ритма, скрупулезность при бесчисленных согласованиях, уточнениях, тщательность в выполнении чертежа. Людмила Круглова обладает острым аналитическим умом. Умеет выделять главное в работе. И в жизни тоже. Очень напряженным для нее стал 1976 год. Они с мужем и раньше собирались на одну из всесоюзных строек, но, пока новый пресс-подборщик не вышел в серию, разговора об этом и быть не могло.

Чтобы заводу подготовиться к переходу на новую модель, требовался год. Круглова, как и многие ее товарищи по отделу пресс-подборщиков, была одним из полпредов ГСКБ на заводе.

Для них отвели два стола в отделе главного конструктора, но времени поработать за ними обычно не хватало. На каждую деталь (вспомним: 975 наименований!) составлялся акт - плод многодневных бдений у станков, прессов, сварочных агрегатов, в литейных цехах. Это был, пожалуй, самый трудный год, но и самый важный. Увидеть свою конструкторскую квалификацию со стороны, глазами производственников: что возможно сделать, как задумано, а что нег. Оправдано ли изящество конструкции или же это ненужный профессиональный шик? Благо ли для завода и для машины совершенство линий, столь желанное в чертеже? Стоило ли тратить силы на «вылизывание» частностей, мелочей?

- Ваш допуск взят с потолка! - заявлял цеховой технолог.

- А с вашими машина не будет работать! - отвечал конструктор.

В спокойном ключе диалог конструктора и производственника звучал бы примерно так:

- Уважаемый коллега, - это говорит технолог, - завод выпускает вовсе не электронные микроскопы, а всего-навсего машину для прессования сена, соломы и других грубых кормов. Чтобы изготовить деталь по этой технологии, нужен специальный прецизионный станок. У нас его нет и вряд ли будет.

- Пожалуй, допуск можно несколько смягчить, - отвечает конструктор Круглова, - но я должна согласовать это с нашим техотделом.

Если же компромисс невозможен, если он обернется невосполнимыми утратами для самой машины, спеши на Олимп, к технологам ГСКБ. Что скажут там? Возможно, прав твой заводской оппонент: ведь часто одну деталь изменить проще, чем приспосабливать к ней технологию. Целая цепочка - штампы, оснастка, измерительный инструмент - тянется за одной-единственной линией или цифрой на чертеже.

Звонят из цеха: «Приезжайте срочно: брак пошел!» День, два, а то и больше уходит на выяснение причины, и устранение ее. Так случалось в первые дни освоения. И тогда конструкторы сами вставали к токарным фрезерным, сверлильным станкам, шли в литейку и доказывали свою правоту. Или, наоборот, убеждались в правоте оппонентов. Можно это назвать муками творчества. Но на самом деле все было проще. Ведь не абстрактный чертеж, не железо бездушное людям пepeдаешь - дело, машину, которая рождена твоим трудом и мыслью. Так что тот год казался и был самым маетным, а потом стал самым памятным.

Конструктор Виктор Адкин - единственный из героев, закончивший дневное отделение политехнического института. Стаж работы четыре года. Плотный, темноволосый, выше среднего роста. По добродушному признанию друзей, большой жизнелюб. Несколько ироничен.

Адкин конструирует те самые агрегатные станки, которые изготавливает в экспериментальном цехе с товарищами Александр Сибилев. Спроектировал два, оба внедрены в производство. Третий в металле, четвертый на кульмане, в эскизах. В отделе агрегатных станков создано их уже около пятидесяти. Каждый высвобождает в среднем четыре-пять человек. Экономический эфффект шесть-семь тысяч рублей в год. Работа очень трудоемка: семьдесят-восемьдесят листов чертежей полного формата на один станок. Каждый уникален. Этим интересна и одновременно трудна задача конструктора. У ГСКБ все более последовательно обозначается вторая специализация - технологическая. Если в двух словах сказать о последнем станке, который Адкин сконструировал, это агрегат, заменяющий сразу пять. Своего рода металлообрабатывающий комбайн. На обычном универсальном оборудовании деталь приходилось обрабатывать последовательно на пяти станках, агрегатный же одновременно обрабатывает пять деталей. Станкостроение - новое направление в программе ГСКБ. В чем-то вынужденное: узкоспециализированные станки, рассчитанные па производство одной-единственной детали, конструкторские бюро Минстанкопрома не разрабатывают. В чем-то закономерное: кто, как не сами авторы машины, лучше знают, какой должна быть технология ее производства? Когда конструкторы нужного станка не за тридевять земель от завода, на котором осваивается их детище, а рядом, в одном городе, дело движется быстрее и вернее.

Восемь лауреатов. Такие разные характером, внешностью, в главном они, несомненно, похожи. Каждый из них не боится риска и трудностей, каждый нацелен в завтрашний день. Это и привело их к успеху. Конечно, машина создавалась не только ими, а всем коллективом ГСКБ, в котором трудится около пятисот конструкторов, испытателей, технологов. И все же вклад каждого из восьми весомо зрим. Их машина сходит с главного конвейера завода сельскохозяйственного машиностроения имени М. В. Фрунзе. Она держит путь и на равнины, и на горные крутые склоны, где без нее современному косарю просто не обойтись. Значит, не напрасны были бессонные ночи, наполненные до предела заботами дни. Впрочем, как можно говорить об этом в проведшем времени? И сейчас, и завтра, и послезавтра. Искатели - в пути.