Сенсационная находка профессора Роутгена и потрясающие трофеи охотников за сенсациями

- Итак, В. Рентген вызвал-таки сенсационную шумиху вокруг икс-лучей, хотя, как вы говорите, не гнался за ней!

- И да, и нет. Работа В. Рентгена имела огромное эвристическое значение: побуждала к новым поискам и находкам, оказалась для них плодотворной. Чем активней популяризируются такие открытия, тем шире их воздействие в познавательном и мировоззренческом плане. Хотя, конечно, не исключены издержки, вызванные нездоровым ажиотажем вокруг "сверхнеобыкновенного".

"Даже шум военной тревоги не смог бы отвлечь внимания от замечательного триумфа науки, весть о котором докатилась до нас из Вены, - передавало телеграфное агентство из Лондона через два дня после того, как 4 января 1896 года резко обострились отношения между Англией и Германией. - Сообщается, что профессор Вюрцбургского университета Роутген открыл свет, который проникает через дерево, мясо и большинство других органических субстанций. Профессору удалось снять металлические гири в закрытой деревянной коробке, а также человеческую руку, причем видны лишь кости, а мясо не видно".

Интересный случай! Несмотря на прямую угрозу вооруженного конфликта, исходившую от Германии и вызвавшую в Англии переполох, информация об икс-лучах шла зеленой улицей. С этим так торопились, что недосуг было даже проверить, как пишется фамилия первооткрывателя: впопыхах передали "Роутген" вместо "Рентген".

С быстротой молнии сообщение облетело Германию, Европу, планету. И это еще до того, как статья В. Рентгена "О новом роде лучей" появилась в январском номере научного журнала.

Могло сложиться впечатление, будто В. Рентген гнался за дешевой популярностью. Как же было на самом деле?

Обратите внимание: лондонское телеграфное агентство сослалось на венские источники, хотя имелись берлинские и другие германские, вроде бы более надежные (как-никак выходящие на родине открытия). Но в том-то и штука, что самой первой публикацией оказалась именно венская. Почему так?

Таинственные невидимки

Свой манускрипт В. Рентген направил не только в Физико-медицинское общество Вюрцбурга, но и по другим адресам. В частности, профессору Венского университета Ф. Экснеру, своему коллеге, которого хорошо знал по прежней совместной работе. А тот, получив рукопись и сразу же оценив по достоинству, немедленно ознакомил с ней сотрудников. Среди них был Э. Лехер, ассистент Венского университета. Тот выпросил текст до завтра и вечером отнес отцу, редактору венской "Нойе фрайе прессе", которого убедил срочно поставить в номер важную научную новость.

Место для нее освободили на первой полосе, где обычно дается "самое-самое"; всему остальному пришлось потесниться. Это случилось в ночь со 2 на 3 января, когда все материалы уже были сверстаны и газета печаталась полным ходом, так что понадобилось даже приостановить типографские машины, но, как считал редактор, игра стоила свеч.

Опасения оправдались. "Сенсационное открытие", - зазывали разносчики газет аншлагом, пересекавшим первую страницу "Нойе фрайе прессе". Первый абзац крупным шрифтом бил в глаза: "Недавно в кругах ученых, специалистов Вены, настоящую сенсацию вызвало сообщение об открытии, которое сделал Вильгельм-Конрад Рентген, профессор физики в Вюрцбурге. Если сообщение оправдается, в руках человечества окажутся эпохальные итоги точнейших исследований, которые приведут к замечательным последствиям как в физике, так и в медицине".

Началась цепная реакция перепечаток, о чем В. Рентген не ведал, как говорится, ни сном ни духом. И когда вышел наконец научный журнал с оригинальной авторской статьей, номер расхватали за один день. Жаждущих прочесть ее оказалось столько, что "О новом роде лучей" пришлось выпустить отдельной брошюрой. В первый же месяц она выдержала пять изданий, а вскоре была переведена на английский, французский, итальянский, русский...

31 января брошюра уже продавалась в столице России под заглавием "Новый род лучей", причем на титульном листе красовалась рентгенограмма руки, изготовленная 16 января в физической лаборатории Санкт-Петербургского университета.

Сразу объявились претенденты на приоритет. В. Рентгена обвиняли даже в плагиате. Среди них оказался и профессор Ф. Ленард, впоследствии прислужник фашизма, прославившийся своей реакционностью. Вот уж кто действительно старался "пристегнуть" к икс-лучам свое имя, окрестить их ленардовыми!

Интересно, что первая рентгенограмма была получена действительно не В. Рентгеном и не в Германии, а в США, еще в 1890 году. Казалось бы, у американцев больше прав на лавры первооткрывателей, чем у Ф. Ленарда, начавшего свои опыты с трубкой после 1890 года. Но вот слова профессора Гудспида, сказанные еще в 1896 году: "Мы не можем притязать на приоритет, так как мы открытия не совершили. Мы только просим вас помнить, что за шесть лет до сего дня первый в мире снимок катодными лучами был сделан в. физической лаборатории Пенсильванского университета".

Немецкий физик М. фон Лауэ впоследствии так комментировал этот факт: "Хотя мы знаем из биографии Рентгена, написанной Глассером, что по ту сторону океана имеется рентгенограмма, относящаяся еще к 1890 году, однако истинная природа этой фотографии была установлена лишь после открытия Рентгена".

Это открытие - "одно из самых блестящих проявлений таланта экспериментатора, и не только по новизне явления, но и по тому, как оно было изучено", - писал академик А. Иоффе. В трех небольших статьях, опубликованных на протяжении полутора лет, новое явление было исследовано настолько всесторонне, что сотни дальнейших работ ничего существенного не могли добавить.

И еще: "Рентген был большой и цельный человек в науке и в жизни. Вся его личность, его деятельность и научная методология принадлежат прошлому. Но только на фундаменте, созданном физиками XIX века и, в частности, Рентгеном, могла появиться современная физика".

Великому немецкому физику принадлежат классические исследования электрических явлений в кристаллах, работы по магнетизму, послужившие одним из краеугольных камней электронной теории. Но для всех нас имя В. Рентгена связано прежде всего с икс-лучами, и действительно их открытие затмило все, что сделал он до и после.

Тяжким бременем, как снег на голову, в одночасье свалилась на В. Рентгена всемирная слава. Еще недавно безвестный провинциальный ученый, он не мог не растеряться. Под личиной суровости и прямого до резкости, несловоохотливого, порой угрюмого нелюдима, потомка голландских мореходов, притаилась душа скромного до застенчивости человека, кристально честного, бескорыстного рыцаря науки. Что было делать, когда в тихий Вюрцбург шумной толпой хлынули соотечественники и иностранцы?

"Подозреваю, что он не очень-то обрадовался моему визиту: беседы с посетителями отнимают у него слишком много времени, а он предпочитает возиться со своими трубками", - убедился один корреспондент из США, оказавшийся напористей собратьев по перу и правдами-неправдами пробившийся к вюрцбургской знаменитости в январе 1896 года.

Заокеанский гость не без удивления увидел "скромное двухэтажное здание, где живет и работает профессор", "небольшую комнату, в которой сделано большое открытие". "По сравнению с шикарными лабораториями Лондонского или любого крупного университета в Америке лаборатория Рентгена выглядит непритязательно, даже убого", - констатировал американец. И наконец: "Когда профессор Рентген протянул мне руку на прощанье, взгляд его был устремлен туда, где он оставил прерванную работу".

Паломничество не прекращалось, напротив, становилось все более массовым, назойливым. И В. Рентген перешел на "осадное положение", отбиваясь не только от репортеров, но даже от ученых.

Категорически отверг он и домогательства бизнесменов, наотрез отказавшись от участия в эксплуатации своего открытия, от привилегий, лицензий, патентов на изобретения, на усовершенствованные им генераторы икс-лучей. Отсутствие ограничений, связанных с монополией на выпуск рентгеновской техники, привело к бурному ее развитию во всем мире. Немудрено, что ученый нажил себе врагов в среде германской буржуазии, которая пыталась сыграть на его патриотических чувствах. Парируя спекуляции на Национальных интересах, он ответил представителю Акционерного электротехнического общества (Берлин), сулившему золотые горы, прекрасно оборудованные лаборатории фирмы: "Мое изобретение принадлежит всему человечеству. Я немец, и мне не меньше, чем вам, дорога честь родины, но прошу уволить. А сейчас извините, мне пора работать".

Он снова подверг себя добровольному заточению в "непритязательной, даже убогой" лаборатории. И лишь после того, как 9 марта 1896 года завершил вторую научную статью о новооткрытой радиации, позволил себе передохнуть. Третью (и последнюю) - "Дальнейшие наблюдения над свойствами икс-лучей" - сдал в печать 10 марта 1897 года.

Все статьи написаны в виде сухо сформулированных тезисов (в первой их 17, во второй - 4, в третьей - 11). И все до последнего параграфа оказались неопровержимыми. За одним лишь исключением: "Нельзя ли новые лучи приписать продольным колебаниям эфира?" - ставил В. Рентген вопрос перед собой и коллегами. Впрочем, тут же оговаривался, как бы оправдываясь: "Я должен сознаться, что в ходе моего исследования проникся этой мыслью и позволю себе высказать здесь это предположение, хотя очень хорошо сознаю, что оно нуждается еще в дальнейших доказательствах".

Рентгеновская радиация казалась настолько необычной, что ее первооткрывателю (да и только ли ему?) представлялась принципиально отличной от любой иной. Колебаниями того же "мирового эфира", но не поперечными, а продольными. Именно здесь великий ученый допустил теоретическую ошибку, правда единственную. Но стоит ли удивляться?

Всего за несколько лет до того, в 1886-1889 годах, немец Г. Герц впервые доказал на опыте существование электромагнитных волн, установив их тождественность световым. Лишь в 1904 году англичанин Ч. Баркла экспериментально подтвердил теоретическую догадку своего соотечественника Дж. Стокса, что икс-лучи имеют ту же природу.

Теперь мы знаем, что они такие же точно - поперечные колебания "мирового эфира", а вовсе не продольные (наподобие звуковых). Что радиоволновое, инфракрасное, видимое, ультрафиолетовое, рентгеновское и гамма-излучение - все это, если можно так выразиться, одного поля ягода: электромагнитного. Конечно, одно отличается от другого, но не принципиально. По сути, лишь частотами колебаний (выражаемыми обычно в герцах). Или, что то же самое, длинами волн.

Вот, скажем, рентгеновское излучение. Его область на спектре определяется такими характеристиками. По одной классификации оно занимает диапазон от 10^-5 до 10^-12 сантиметра. По другой - от 10^-6 до 10^-10. Грубо говоря, начинается там, где кончается ультрафиолетовое. И кончается там, где начинается гамма-излучение. Но, как вопрошал Козьма Прутков, где начало того конца, которым оканчивается начало?

Сын своего века, вюрцбургский Колумб микромира мыслил категориями своей эпохи. "Принимая во внимание происхождение лучей при продольном толчке катодного потока и резкое отличие от световых, нельзя не считать гипотезу Рентгена весьма естественной для того времени", - писал академик А. Иоффе.

И все же В. Рентген, первым ступивший на новую "терра инкогнита", сразу же близко подошел к истине, допустив еще в 1895 году, что икс-лучи в чем-то подобны обычным световым.

Что они не представляют собой некие химерические флюиды вроде тех, которые-с тихим упорством маньяка ищут приверженцы телепатии.

Говорят, однажды В. Рентген получил письмо с просьбой "выслать немного икс-лучей". Автор пояснял, почему вынужден обратиться к их "изготовителю": должен, мол, заглянуть в свою грудную клетку, подозревая, что там застряла револьверная пуля. Что тут было ответить? "К сожалению, сейчас у меня нет в запасе икс-лучей. К тому же переправить их - дело сложное. Поступим проще: пришлите мне вашу грудную клетку". Ученый дал ответ, вполне достойный столь курьезного запроса.

Анекдотическая история или исторический анекдот? Как бы то ни было, не приходится сомневаться, что открытие В. Рентгена действительно могло вызвать такую и, как видно из дальнейшего, еще более неожиданную реакцию.

В 1896 году представители властей предержащих в штате Нью-Джерси (США) со всей серьезностью, подобающей ответственным государственным деятелям, приняли на обсуждение законопроект депутата Рида, строго-настрого запрещавший применение икс-лучей в театральных биноклях. Ибо, дескать, оные таинственные невидимки в состоянии проникать не только через одежду (это еще куда ни шло), но и сквозь бренную плоть в самую душу. Смекнув, куда может завести зрителей неуемная любознательность, и блюдя чистоту нравов, государственный муж ограничился на первых порах малым - лишь царством Мельпомены, но великое, как известно, всегда начинается с малого.

Пресса Нового и Старого Света забила тревогу, предупреждая, сколь опасна "мозговая фотография", позволяющая "читать чужие мысли, притом самые затаенные". Вскоре-де житья не будет от нескромных глаз: им ведь нипочем теперь ни запертые двери квартир, ни даже металлические стенки несгораемых шкафов...

А дельцы, движимые столь же трогательной заботой о ближнем, незамедлительно взялись рекламировать и продавать ширпотреб из особого защитного материала, состав коего, разумеется, был секретом фирмы. Например, портмоне, шкатулки, сейфы, а также шляпы, способные уберечь от "всевидящего ока" свое содержимое, не подлежащее огласке.

Особый энтузиазм вызвали у просвещенной публики надежды на то, что она может стать отныне еще просвещеннее сравнительно недорогим способом. Достаточно, дескать, воспользовавшись новооткрытой радиацией, спроецировать прямо сквозь черепную крышку на извилины коры рисунок или текст, чтобы он запечатлелся там как тавро. Так, мол, не утруждая зрения, мы сумеем в изобилии поглощать плоды просвещения.

И словно в подтверждение этой многообещающей идеи, вышеуказанные плоды предлагались действительно в изобилии. Сообщалось, например, умозаключение некоего физиолога: если на мозг собаки направить рентгеновское изображение кости, у животного разыгрывается аппетит, начинает течь слюна.

Откровения следовали за откровениями. Одно из них гласило: благодаря икс-лучам можно вернуть юность дряхлым и едва ли не жизнь - умирающим (даже усопшим); наконец-то найден вожделенный эликсир молодости. А заодно и философский камень. Ибо доподлинно известно: какой-то новоявленный алхимик из Айовы (США), по его собственным свидетельствам, сумел превратить в золото кусок свинца за несколько часов облучения.

И так далее, и тому подобное...

Не думал не гадал В. Рентген, что открытая им радиация породит столь причудливую игру теней в мыслях про себя, в печати, для всех. Но очень скоро перестал удивляться светонепроницаемым шляпам или просьбам выслать икс-лучи в небольшом количестве. Вот и приходилось отшучиваться.

Разумеется, публикация В. Рентгена и ее популяризация вызвали несравненно больше серьезных последствий, нежели курьезных. Способствовала распространению научных, материалистических взглядов. Народоволец Е. Яковенко, учившийся тогда в Вюрцбурге, рассказывал, как толпились жители городка перед витриной книжного магазина на главной улице, где была выставлена "странная фотография", изображавшая руку фрау Б. Рентген с тенью кольца, "как бы висящего в воздухе вокруг костяных фаланг", а "кожа, мускулы и прочее как бы сделаны из стекла".

Трудно переоценить эвристическое значение всколыхнувшего ученый мир открытия, которое стало первотолчком для многих последующих изысканий. За один лишь "рентгеновский год" (1896 г.) вышло более тысячи работ и почти 50 книг по применению икс-лучей в одной только медицине.