Дети как дети!

Да и так ли уж примитивно обезьянье сознание? Последние десятилетия обогатили нас многочисленными наблюдениями над их жизнью. Серьезные ученые, влюбленные в свое дело, отдают годы, изучая в непосредственной близости повседневное поведение горилл и шимпанзе, павианов и орангутангов. Интереснейшие эти наблюдения! Вот одно из таких свидетельств. Автор его - польская исследовательница Ханна Гуцвинская.

"Отправляясь в Голландию за гориллами, - пишет она, - я не много о них знала. Правда, я перечитала всю литературу, которую можно было достать, но психика этих животных мне была неизвестна. В письмах голландской торговой фирмы Г. ван де Бринк подчеркивалось, что гориллы на редкость впечатлительны, требуют заботы, чуткости и семейного тепла. Отсутствие материнской заботы вызывает у горилл ностальгию, а она бывает причиной серьезных заболеваний и даже смерти.

В огромном аэропорту Амстердама Схипхол меня ожидал представитель торговой фирмы. Встреча с гориллами произошла вечером того же дня. Их было шесть, все маленькие дети в возрасте 2-3 лет. Жили они в семье Якоби, члены которой сердечно опекали их и были искренне к ним привязаны. Здесь же в большой квартире вместе с людьми жил взрослый ручной шимпанзе и семилетняя самка орангутанга. Компанию дополняли несколько старых кошек, пять собак и молодой остронос. Все животные жили в полном согласии, не создавая в доме никакого беспорядка. Первая встреча с гориллами была полна неожиданностей. Животные, обнявшись, прижались друг к другу и блестящими глазами следили за каждым моим движением. Сначала малыши делали вид, что я их совершенно не интересую. У них было много игрушек - резиновые пищащие куклы, собачки, мячи. Они с удовольствием качались по очереди на большом пластмассовом коне, бегали по всей комнате.

Постепенно, убедившись, что я сижу спокойно, начали подходить и обнюхивать меня. Потом самый крупный самец, Вилли, стал как будто бы случайно меня задевать, а другие бросать мне игрушки. Когда подошло время кормежки, Вилли выпил из моих рук молочную смесь. Только после двухчасового знакомства малыши почувствовали ко мне некоторое доверие и даже стали тянуться ко мне руками, прося их поносить: малыши-гориллы это очень любят. И все же они продолжали вести себя со мной как с чужим человеком, которому, однако, доверяют.

Я выбрала себе пару гориллят - Вилли и Пупэ (Куколку). При более близком знакомстве оказалось, что у каждой из горилл свой характер. Вилли, по-мальчишески проказливый, способный даже к злым проделкам, оказался вместе с тем очень пугливым и впечатлительным. Если его журили, он тут же отходил в сторону и, забившись в уголок, с грустным выражением лица сосал палец или тихонько плакал.

Хотя Вилли физически гораздо сильнее, Куколка великолепно с ним управлялась. Часто даже задирала его, а потом, спасаясь, выделывала удивительные фортели. Вилли играл с ней осторожно, не злоупотребляя своими мощными зубами... Перелет из Амстердама до Варшавы был коротким. Через два часа я уже была дома среди своих. Вилли и Куколка тихо плакали в своем ящике. Когда мы выпустили горилл в теплой комнате, предоставленной нам администрацией Варшавского аэропорта, они сразу очутились у меня на руках, крепко прижались ко мне, а Вилли выплакал свой страшный испуг. В этот момент для них было важно одно: не потерять знакомого им человека, не остаться в одиночестве.

Во Вроцлаве они сразу поселились у нас в доме. Дорогу они перенесли прекрасно. Гораздо труднее шло их постепенное привыкание к новой обстановке. Первые ночи мне пришлось спать вместе с ними. Несколько раз за ночь они просыпались и проверяли, здесь ли я.

Обезьянки с любопытством знакомились с окружением, при этом все время озираясь, не ушла ли я. Через неделю энергия молодых животных взяла верх. Началась беготня по всей квартире. Гориллы любят всякие пищащие игрушки. Но когда мы купили им уточку, сразу начался конфликт с домашними собаками. Наш маленький крысолов, привыкший к тому, что все, что пищит, живое, а все живое окружено в нашем доме лаской и заботой, впал в истинное отчаяние, увидев пищащую уточку в зубах у Вилли. Теперь они целыми часами отбирают утку друг у друга.

Я заметила, что Вилли с каждым человеком играет по-разному. Со мной - деликатно, часто ласково гладит и приближает свое лицо к моему. С другими женщинами он тоже кроток, хотя и не так ласков. Он любит сидеть на коленях, любит, когда его гладят и ласкают. Тогда он жмурит глаза, обнимает того, у кого он сидит, и кажется очень счастлив. С мужем, которого явно считает существом более сильным, играет живо, используя "силовые" приемы.

Взобраться на руки к детям он не пытается, понимает, что им будет тяжело (Вилли весит 18 килограммов). Не доверяет людям с темными лицами и волосами. Одна знакомая, напевая ритмическую песенку, научила его хлопать в ладоши. Теперь, увидев ее, он сразу вспоминает ту игру. Бегая и прыгая на мягких матрацах, он также ударяет в ладоши.

Хотя он превосходит свою подружку силой и ростом, он гораздо трусливее ее. Его повергла в ужас скачущая резиновая лягушка с белыми, ярко намалеванными глазами. Он не просто боялся ее, он ею брезговал. Часто он смотрел на нее издали с приоткрытым ртом; если она неожиданно попадалась ему на глаза, он быстро отворачивался или прикрывал глаза рукой.

Куколка же быстро распознала, что лягушка неживая. Тщательно изучив игрушку, она вскоре начала пугать ею Вилли. Только через месяц Вилли перестал бояться страшной игрушки. Однажды я смазала ступни и руки Вилли кремом, запах которого ему ужасно не понравился. Теперь достаточно издали показать ему тюбик с кремом, и на его лице появляется гримаса отвращения. Ну и, конечно, он больше никогда не позволяет себя смазывать. Вилли не любит грязных рук и всегда протягивает их мне с тем, чтобы я их вымыла и вытерла тряпочкой. К каждой новой игре, придуманной нами, он сначала приглядывается, а потом уже принимает в ней участие. Не любит игр, во время которых я хожу или бегаю. С другими играет в догонялки. Если считает, что мне грозит опасность, кидается защищать меня, преодолевая страх. И тогда уж идут в ход и его мощные зубы. Как-то один знакомый, шутя, стал тянуть одеяло, на котором я сидела вместе с Вилли. Быстро подскочил к знакомому, укусил его за ногу и, вернувшись, испуганно ко мне прижался. У двухлетней Куколки, которая на год моложе Вилли, личико веселое, всегда смеющееся. Ее детские глаза смотрят доверчиво. Она быстро проникается доверием ко всякому новому лицу и тянется к нему ручками. Очень любит, чтобы, ее носили на руках, прижимали к себе. Игры у нее более спокойные. Она любит стучать погремушкой. Катая мячик, шлепает по нему руками; встает на ножки и пробует бить в ладоши, как Вилли.

Прекрасный аппетит заставляет ее часто прерывать игры, чтобы что-нибудь перекусить. Вилли полагает, что то, что она ест, лучше того, чем кормят его. Куколка отдает ему лакомства без сопротивления, а порой сама его кормит. Иногда она угощает и меня и при этом внимательно смотрит, ем ли я.

Гориллы ласковы и уравновешенны. Только иногда в присутствии гостей - опять-таки как дети! - "расходятся" и становятся непослушными. В отличие от других обезьян, влезая на клетку или на окно, горилла делает это очень осторожно, а спрыгивает только в том случае, если человек протягивает ей руку, считая, что теперь он ее охраняет и должен заботиться, чтобы она не ушла. Она никогда не дергает за волосы и не хватает неожиданно человека за нос или за ухо, как другие обезьяны.

Мои питомцы уже понимают некоторые слова. Особенно реагируют на такие слова, как "уходи", "оставь", "не двигайся". Конечно, большое значение имеет здесь тон, которым они произносятся. Повседневно живя с нами, гориллы все время дают нам материал для новых психологических наблюдений".