НОВОСТИ   БИБЛИОТЕКА   УЧЁНЫЕ   ССЫЛКИ   КАРТА САЙТА   О ПРОЕКТЕ  






предыдущая главасодержаниеследующая глава

Древности Селемджи

Первое знакомство с Селемджой у меня состоялось много лет назад. С двумя молодыми сотрудниками на моторной лодке я отправился из Благовещенска по Зее, чтобы еще раз обследовать древнее поселение на речке Громатухе, в ста километрах от города Свободного. Человек жил здесь 7—8 тысяч лет назад.

Было начало августа — время частых дождей в Амурской области, но нам везло: стояла по-настоящему летняя погода. За два дня мы добрались до Громатухи, где несколько лет назад велись раскопки. Об этом поселении я писал книгу, и хотелось еще раз побывать здесь, уточнить стратиграфию, проверить некоторые мысли, которые возникли во время работы.

В один из вечеров к нашему костру подъехали рыбаки из близлежащего села. За чашкой крепкого чая разговорились, и они рассказали, что на Селемдже лет пятнадцать назад были найдены кости мамонта. Ночью, уже засыпая, под шум листвы я пришел к мысли провести разведку на реке, тем более что от Громатухи устье Селемджи всего в нескольких километрах.

Утром стал накрапывать дождь, но откладывать поездку не хотелось. Мы быстро сняли палатку и отправились в путь. Дождь постепенно усилился. Тучи затянули все небо. Видимость стала плохой, а в этих местах много проток, островов, и мы с трудом нашли устье Селемджи. В переводе с эвенкийского Селемджа — железная река. Когда-то, двести лет назад, здесь кочевали тунгусы. От них-то и пошло название Селемджа — река горная, со множеством перекатов и порогов.

Дождь заливал глаза, ничего не было видно, и на одном из перекатов мы налетели на камень, отвалилась лопасть винта, и лодку стало сносить быстрое течение. С трудом удалось пристать к берегу. На счастье, оказался запасной винт. В дальнейшем пришлось с гораздо большей осторожностью пробираться между камнями и мелями. Несколько раз выходили на берег, увидев хорошие террасы, где мог бы поселиться древний человек. Делали шурфы, но находок не было. Дождь продолжал лить, и настроение наше быстро ухудшалось. Сопки затянуты тучами. Мрачные скалы подступают к самой реке. От всего этого было как-то неуютно на душе. Одежда вымокла, стало холодно, рука коченела на руле мотора. К обеду мы поднялись вверх километров на пятьдесят. Вышли на берег, с трудом вскипятили чай. Глядя на поникшие головы ребят, я решил возвращаться назад. Из-за неудачной поездки Селемджа вспоминалась потом неприветливой и неуютной, и больше не возникало желания снова побывать на ней.

Многие годы после этого я работал в Сибири, на Дальнем Востоке, Сахалине, Курильских островах, выезжал для работы за рубеж. Одна из главных проблем археологии — определить время первоначального заселения Северной Азии. Это важно не только для выяснения истоков древности культуры человека в Сибири и на Дальнем Востоке, но и для решения не менее важной проблемы — заселения Америки, потому что первый человек, ступивший в Новый Свет, был из Азии; он прошел по сухопутному мосту — древней Берингии, который соединял север Дальнего Востока с Аляской.

На Дальнем Востоке есть несколько памятников верхнего палеолита. Наиболее известные — Осиновка и пещера Географического общества. Осиновка была открыта в 1953 году экспедицией под руководством А. Окладникова.

...Стояла поздняя осень. Экспедиционная машина была забита ящиками с коллекциями, на которых с трудом громоздились студенты — сотрудники экспедиции. Все с нетерпением ждали Владивостока, где находилась база экспедиции.

На развилке дорог, недалеко от села Раздольного, машина снова остановилась: сходили очередные пассажиры, которых А. Окладников, несмотря на тесноту, подбирал по дороге. Алексей Павлович вышел из кабины и зашагал по своему обыкновению вдоль дороги: размять старые кости, как шутили злые языки, а как утверждал сам Окладников, посмотреть, авось что-нибудь попадется. На этот раз его пришлось ждать дольше обычного. Идя по краю дороги, он совершенно неожиданно нашел отщеп, на первый взгляд обыкновенный небольшой осколок камня. Но его внимание привлекло не то, что он был явно сколот с желвака рукой человека, а то, что он совершенно отличался от всех отщепов, ранее найденных в слоях неолитической эпохи. В изделиях эпохи неолита ударный бугорок маленький, здесь же он был массивным и занимал почти половину отщепа. Такого типа отщепы встречаются только в палеолитических памятниках, возраст которых не менее 20—15 тысяч лет. Исследователь, окрыленный находкой, начал внимательно осматривать дорогу и вскоре нашел еще несколько таких же отщепов. Пришлось звать на помощь всех сотрудников экспедиции.

В кузове машины вместе с археологами — студентами Ленинградского университета ехали студенты-геологи, которые сразу же подняли на смех легковерных археологов, готовых собирать с дороги каждый камень, раздробленный трактором или колесами машин. На дороге действительно попадались камни со следами выбоин и выщерблин, получившихся под действием удара машины, но они относились преимущественно к очень мягким и хрупким породам, да и характер сколов у них совершенно иной. Оказалось, отыскать отщеп не так-то просто. Тут уже смеялись студенты-археологи, опытный глаз которых быстрее находил оббитые рукой человека камни. Геологи окончательно сдались, когда кто-то из археологов нашел тщательно обработанное рубящее орудие. Человек изготовил его из крупной массивной гальки, один конец которой был тщательно затесан с двух сторон несколькими сколами. По краю имелась, кроме того, дополнительная мелкая подправка — ретушь. Это орудие отличалось от известных на Дальнем Востоке неолитических рубящих орудий, которые не только оббивались, но и зашлифовывались.

Последняя находка оказалась уникальной. В руки исследователей могла попасть важная нить, по которой можно пройти в новую, еще плохо известную на Дальнем Востоке эпоху. Нужно только найти карьер, откуда брали камень для строительства этой дороги. Местные жители быстро растолковали, что камень для всех дорог берут из карьера, который находится в трех километрах от села Осиновка.

Через час археологи внимательно осматривали стенки карьера. Вскоре стали раздаваться радостные возгласы. Больше всех радовались находкам геологи, которые, доказывая свое уважение и преданность археологам, лезли обследовать самые отвесные стенки карьера. Но ученых в данном случае привлекал не только сбор интересных находок, но и характер их залегания в слое, а для этого нужно проводить планомерные раскопки.

Глубокая осень не позволила развернуть работы. Археологам пришлось возвращаться домой. Им удалось убедить строителей не трогать оставшуюся часть холма, где можно было вести раскопки.

На следующий год на этом месте заложили первый разведочный раскоп, который дал новые находки и ценные наблюдения.

Важное значение для археологов имеют стратиграфия и последовательность залегания находок в слоях. Раскопки на Осиновском холме позволили установить, что здесь жили люди в течение нескольких эпох. Они приходили на этот холм, селились, а потом снова по каким-то причинам уходили, оставляя после себя большое количество разнообразных предметов, пришедших в негодность или потерявшихся. Последние обитатели покинули этот холм около полутора тысяч лет назад. Они уже умели изготовлять из железа орудия труда и вооружение. Культурный слой их залегает сразу же под дерном на сравнительно небольшой глубине. Котлованы жилищ, которые они выкапывали в земле, прорезали нижележащие горизонты на глубину до одного метра. Но древняя дневная поверхность, та земля, по которой они ходили, залегала на 15—20 сантиметров глубже современного уровня почвы. Ниже культурного слоя железного века на глубине 50—20 сантиметров в слое светлого и желтовато-серого суглинка залегал культурный слой неолитической эпохи. Люди оставили после себя шлифованные каменные топоры, миниатюрные наконечники стрел, глиняные горшки и другой инвентарь. Жили они здесь 4—5 тысяч лет назад.

Еще глубже, в слое красноватого плотного суглинка, в котором попадался мелкий щебень, залегал третий, мезолитический культурный горизонт. Люди, оставившие после себя разнообразные каменные орудия, еще не умели изготавливать глиняную посуду и не научились шлифовать камень. Они жили на этом холме 9—10 тысяч лет назад.

И наконец в самом основании толщи рыхлых отложений, почти на самом скальном цоколе Осиновского холма, обнаружен четвертый по счету, самый древний слой. Отщепы из этого слоя и попались археологам на дороге.

Работа археолога требует большого внимания, терпения и упорства. Все это оказалось особенно необходимым при раскопках на Осиновском холме, где перед археологами стояла трудная задача: вначале вскрыть первый культурный горизонт, не потревожив второго, а затем второй, третий, четвертый, не повредив предыдущих. Важно не только не спутать вещи разных временных эпох, но раскопать каждый из горизонтов так, чтобы можно было точнее представить жизнь и быт обитателей каждого культурного слоя.

При раскопках нижнего, четвертого, горизонта удалось проследить и рабочую площадку древних мастеров, где они занимались изготовлением каменных орудий. Она состояла из камня — гальки, на поверхности которой видны ямки от большого количества сильных ударов. Эта галька служила древнему мастеру наковальней. Вокруг лежали отходы производства: большие и малые отщепы, заготовки орудий труда и уже почти совсем готовые к работе орудия. Благодаря наличию таких площадок, где концентрируются обработанные в разной степени изделия, можно представить технику и те приемы, которые применяли мастера при обработке камня.

Среди орудий труда четвертого горизонта наиболее выразительны грубые рубящие орудия больших размеров. Они изготавливались из массивных овально-удлиненных галек. Один конец этих галек тщательно затесывался с двух сторон сколами так, чтобы получилось широкое острое лезвие. Гальки во время оббивки, по-видимому, вставляли в особые приспособления — зажимы, расщепляя какой-нибудь толстый сук дерева. Затем, после оббивки края, лезвия обрабатывали более мелкими сколами — ретушью, как бы заостряя его. После этого орудие готово к употреблению. Противоположный рабочему острому лезвию конец оставался совершенно необработанным. Овальная форма его удобна для держания. Им работали, в основном зажимая его в руке, я, таким образом, могли резать и скоблить шкуры. Но его можно было также крепить к деревянной рукояти и использовать для охоты на крупных животных, рубки деревьев, выкапывания котлованов под жилища и пищевые запасы.

Рядом с готовыми орудиями труда у наковальни лежали нуклеусы-ядрища, с которых скалывали пластины и отщепы. Некоторые ядрища имели дополнительную подправку на той площадке, по которой наносился сильный удар отбойником. Это необходимо для скалывания правильных пластин. Но большая часть нуклеусов четвертого слоя не имела такой дополнительной подправки, и с них скалывали в основном отщепы неправильной формы.

Отщепы и пластины шли на изготовление различного мелкого каменного инвентаря: скребков, резцов. Для этого пластины и отщепы по краям обрабатывали дополнительно мелкими сколами, превращая край в острое лезвие. Крупные орудия труда и вооружение изготовлялись из массивных заготовок.

Люди, впервые поселившиеся на Осиновском холме, вели, по-видимому, полукочевой образ жизни. Здесь не обнаружено остатков таких жилищ, как, например, на Ангаре в Мальте и Бурети, где каркасом жилищ служили кости крупных животных.

Как только теплело, племя снималось с места и кочевало в поисках пищи вслед за стадами крупных животных. На быков, северных оленей люди охотились, вооружившись палицами-дубинами и Копьями. Иногда им удавалось внезапно напасть на стадо оленей и пригнать его к крутому обрыву. Животные гибли десятками, скатываясь в пропасть. Тогда у людей наступал праздник: они имели вдоволь мяса, шкур для одежды и жира — чудесного источника тепла и света в длинные зимние вечера и очень калорийной пищи, от которой уставший охотник вновь обретал силу и ловкость. Но такие праздники у людей бывали очень редко.

Поиск пищи
Поиск пищи

На Осиновском холме была проделана большая как по объему, так и по значению работа. Археологам удалось открыть несколько культурных слоев, или горизонтов, а главное, проследить жизнь людей в течение нескольких эпох.

Широко и приветливо раскрывает свои объятия долина Сучана в нижнем его течении, в районе села Екатериновка, с запада оцепленная крутыми уступами Верблюжьего хребта. Ветер, дождь, снег немало потрудились над изменением горного рельефа. Здесь можно увидеть, как прямо над вами поднимается величественная голова льва. Тут же расставлены десятки других колоссальных изваяний. Редкие кустики можжевельника и стройные сосенки робко взбираются по отвесным склонам. Только иногда разорвет окружающую тишину гудок паровоза да серебристая птица прочертит голубизну неба, напоминая о том, что где-то рядом кипит жизнь.

В скалах на разной высоте чернеют отверстия, овальные, треугольные, щелевидные, — входы в пещеры. В 1963 году эти пещеры были обследованы группой спелеологов-любителей Приморского филиала Географического общества СССР.

Участников группы, разных и по характеру, и по возрасту, влекла жажда узнать новое, стремление раскрыть неисследованное, любовь к родному краю. Работа спелеолога трудна и опасна. Сотни ловушек подстерегают его на каждом шагу. Здесь и хорошо замаскированные природой подземные колодцы, и озера совершенно прозрачной воды, и узкие лазы, сквозь которые можно пробраться в следующий зал лишь с большим трудом, к тому же без гарантии вернуться, и еще много такого, что не раз заставит подумать даже бывалого человека.

Их было трое: руководитель группы — ветеран гражданской войны на Дальнем Востоке Ефрем Гаврилович Лешок; поэт, до самозабвения влюбленный в родные просторы, — Владимир Иванович Шабунин и ученик Саша Кучерявенко. Они обследовали несколько пещер и в одной из них обнаружили кости животных.

Узнав о находке спелеологов, в район Сучана выехала археологическая экспедиция под руководством Окладникова и немедленно приступила к раскопкам. Наиболее богатой оказалась фауна в пещере, названной спелеологами именем Географического общества. Пещера открывается высокой узкой расщелиной овальной формы, сильно суживающейся в верхней части. В пяти метрах от входа лаз резко опускается вниз, образуя узкую высокую камеру. Постепенно ход расширяется и переходит во вторую камеру, более значительную по размерам, чем первая. Высота ее до трех метров, а периметр — более двенадцати. Но даже в этой камере можно было с трудом поместиться вдвоем. Сверху опускались белые причудливые сталактиты. В западной стенке камеры имелись два отверстия, ведущие в глубь скалы. Первое ориентировано с востока на запад и почти засыпано землей, второе — с северо-востока на юго-запад и тоже сильно затянуто красноватой глиной. В этом холодном и сыром ответвлении и во второй камере удалось обнаружить кости ископаемых животных. Они находились в плотной красноватой глине или в своеобразном футляре из сталактитовой корки, поэтому очень хорошо сохранились. Многие из них благодаря наличию солей сильно минерализовались, и тогда их с трудом удавалось отличить от сталактитовых натеков.

Поиски
Поиски

Мы разбились на три группы и работали в пещере по полтора часа. Всех охватил охотничий азарт добыть как можно больше костей. За несколько дней работы удалось обнаружить останки более сорока видов животных, в том числе мамонта, гигантского оленя, росомахи, бизона и многих других.

Но тут же перед нами встал вопрос: как попали в пещеру эти кости? Было выдвинуто предположение, что пещера — место обитания какого-то крупного хищника, который и таскал сюда убитых животных. Но это предположение сразу же вызвало много возражений: почти все трубчатые кости оказались расколоты сильными резкими ударами, верхние концы их стерты и пришлифованы. Зверь, конечно, этого сделать не в состоянии. Не могли трубчатые кости расколоться и от резких температурных колебаний: температура внутри пещеры круглый год постоянная — два-четыре градуса тепла. Значит, кости расколоты человеком для добывания вкусного и питательного мозга, а осколки их служили ему в качестве орудий. Так делал, например, синантроп в Чжоукоудяне. Не исключено, что человек жил и в самой пещере, но со временем пол и вход в нее сильно заплыли землей. Уже первые раскопки поставили перед нами множество вопросов, ответить на которые можно только в процессе дальнейших работ.

Прошел не один год, прежде чем удалось окончательно выяснить главный вопрос: человеком или хищником принесены в пещеру эти кости?

Несколько лет древнюю фауну Приморья изучал Н. Оводов. Он и начал в пещере систематические раскопки под руководством профессора Н. Верещагина. Вначале мало кто верил в успех, но пришло время, когда пещера заговорила. Оводову удалось выявить несколько горизонтов, в которых находились кости животных различных климатических периодов и ландшафтов — от современных до ледниковых. И самым значительным его открытием оказались каменные орудия, найденные в нижних слоях пещеры вместе с костями мамонта, бурого медведя, пещерной гиены, северного волка, тигра, носорога, лошади, изюбра и бизона. На этих животных и охотился человек в Сучанской долине. При помощи радиоуглеродного метода удалось установить время находок: более 33 тысяч лет назад.

Археологи и палеонтологи выяснили, что люди, жившие в пещере Географического общества, очень часто для изготовления различных режущих и колющих орудий использовали трубчатые кости животных, для чего их предварительно раскалывали и концы превращали в острия. Изделий из камня обнаружено в пещере сравнительно немного: грубые нуклеусы, отщепы, рубящие орудия типа чоппера.

Ископаемая фауна относится в основном к ледниковой эпохе. В то время, когда в пещере Географического общества жили люди, климат в Приморье и Приамурье был более суровым, чем в настоящее время. По бескрайним — от Амура до Чукотки — степным и лесостепным просторам бродили стада мамонтов, бизонов, носорогов. Длинная жесткая шерсть предохраняла их от сильных зимних стуж. Пещерные гиены, медведи соперничали с человеком за обладание пещерами, в которых можно укрыться во время долгой зимы. Но победа все чаще доставалась человеку.

На юге Дальнего Востока известно еще несколько палеолитических местонахождений, но все они не имеют четкой стратиграфии. К сожалению, археологи часто приходят поздно: отложения, где залегали культурные горизонты, оказываются разрушенными водами реки или строительными работами, и приходится собирать в основном подъемный материал. Отсутствие стратиграфии значительно снижает его ценность и возможности интерпретации.

...Шло время. Периодически появлялась мысль о детальном исследовании слабо изученных районов. Вспоминалась и Селемджа.

В 1982 году было решено вновь тщательно обследовать бассейн Зеи, обратив особое внимание на изучение высоких террас, на которых и должны располагаться наиболее древние памятники. В отряде подобрались люди опытные, старые экспедиционники. Директор Амурского комплексного научно-исследовательского института профессор В. Моисеенко направил вместе с нами своего заместителя по институту, прекрасного исследователя, геолога и геоморфолога — Анатолия Петровича Сорокина. Совместная работа дает много полезного и нам и им. Особенно это важно в условиях Дальнего Востока, где пока еще слабо изучены четвертичные отложения. А в Зейско-Буреинской депрессии они очень мощные, иногда достигают более сотни метров, перекрывая древние отложения, которые содержат в основном полезные ископаемые. Без изучения четвертичных отложений, условий их накопления, закономерностей залегания и распространения трудно вести поиск многих полезных ископаемых. Знание четвертичных отложений очень важно и для археологов, потому что вся история человека связана с этим геологическим периодом, и знание экологических, ландшафтных, геоморфологических условий обитания человека позволяет более целенаправленно вести поиск памятников, изучение миграционных процессов у наших далеких предков.

Зея в нижнем течении имеет широкую долину и пойму. Только за городом Свободным начинаются высокие террасы, к тщательному обследованию которых мы и приступили. Пятого июня остановились на ночевку в устье Селемджи. Посоветовавшись, решили на следующий день начать работу. Вверх по реке отправились вдвоем с А. Мазиным. С Анатолием Ивановичем мы знакомы уже больше двадцати лет. За эти годы прошли с ним тысячи километров на моторной и резиновой лодках по многим рекам Сибири и Дальнего Востока. Прекрасный исследователь и опытный таежник, он очень надежный спутник, хорошо знающий нрав сибирских и дальневосточных рек.

Начало нашего путешествия, как и в первый раз, оказалось неудачным. Сразу же при входе в устье у винта, ударившегося о камни, отлетела лопатка. Пока Анатолий Иванович менял винт, я обошел террасу, к которой мы пристали. Перед глазами открывалась широкая, в несколько километров, долина Селемджи. Она образовалась во время последнего таяния ледников, когда долина реки заполнялась мощными рыхлыми отложениями. Вновь стало очевидным, что нужно обследовать высокие террасы, которые формировались рекой в глубокой древности. В нескольких километрах от нас виднелись как раз такие террасы.

После починки мы, соблюдая все предосторожности, пробираясь между мелями, вышли в узкую протоку с очень сильным течением. Несмотря на 30-сильный мотор, лодка почти стояла на месте. С трудом пристали к высокому берегу. Снаряжение у археолога простое: компас, фотоаппарат, метр и лопата. Через несколько минут мы шагали по высокой траве среди огромных, в три обхвата, тополей, выросших на благодатной, сдобренной черноземом земле. Район этот считается северным, а устье Селемджи расположено на границе таежной и степной зон. Когда-то и южнее росли леса, но человек, распахивая землю, все дальше и дальше отодвигал границу тайги. Снова вспомнились слова известного ученого и путешественника Г. Грумм-Гржимайло, которые он сказал об Амурской области, что там «виноград обвивается вокруг ели». Здесь не было винограда, но высоко вверх, насколько хватал глаз, по тополям вились лианы лимонника из семейства магнолиевых, этого удивительного растения, реликта теплой флоры. Осенью с первыми морозами его небольшие ягоды приобретают ярко-красный цвет и сверкают на солнце, словно маленькие рубины среди первых кристаллов инея. Эвенки, уходя на сутки или двое от зимовья проверять ловушки, обязательно берут с собой засушенные ягоды, обладающие сильными тонизирующими свойствами и хорошо снимающими усталость.

Пройдя к высокой террасе, мы стали медленно подниматься по крутому склону, заросшему кустарником. Гадюки, гревшиеся на солнце, недовольно шипя, уползали по крупным камням. Сверху перед нами открылся прекрасный вид на Селемджу, которая петляла по долине, серебрилась своими многочисленными протоками. Теплый ветерок обдувал комаров, и как-то легче стало дышать. Только оводы, обрадованные нашим появлением, тучей загудели над нами.

Для шурфа выбрали ровную площадку у края террасы. Вначале лопата легко уходила в дерн и рыхлую супесь, глубже пошел плотный, словно сцементированный, суглинок, а еще ниже стали попадаться куски гранита, сильно разложившегося, — признак близкой скалы. Утирая пот в короткие минуты отдыха, мы разочарованно смотрели друг на друга. В углу шурфа лопата несколько раз царапнула о крупную гальку. Я решил ее убрать, чтобы она не мешала выровнять стенку нашего раскопа. Перевернув ее, не поверил своим глазам: вся поверхность гальки была оббита широкими сколами, которые покрывала беловатая патина и налипшая глина. Сначала мы не поверили в удачу, передавая друг другу и рассматривая этот галечный нуклеус со всех сторон. Но, расширяя раскоп, рядом с местом, на котором лежал нуклеус, нашли крупные отщепы. На душе сразу стало легко и спокойно. Молча сели перекурить на чуть влажную землю, уже не обращая внимания на кружащихся оводов. Молча смотрели на долину Селемджи, каждый думал о своем.

Новые открытия бывают случайные и закономерные. Трудно сказать, к какому из них относится открытие на Селемдже. Много лет мы шли к нему, накапливая знания и расширяя район исследования. Но то, что на первой же высокой террасе и в первом же шурфе мы нашли галечный нуклеус-ядрище и сколотые с него отщепы и пластины, было, несомненно, удачей. Обычно площадь древних поселений небольшая, что и подтвердили дальнейшие раскопки, и часто археологам приходится делать несколько шурфов, а иногда и более десятка, чтобы найти что-то интересное. Нередко все усилия так и остаются безрезультатными.

Усталость медленно уходила из тела. Мы принялись зачищать стенки шурфа, чтобы уточнить стратиграфию. Дерн и палевый суглинок относились к голоцену — современной геологической эпохе. Ниже залегал суглинок уже плейстоценовый, что в дальнейшем подтвердили и геологи. В суглинке прослеживалась темная, слабо выраженная прослойка — древняя погребенная почва. В самом низу, почти на цоколе террасы, и были найдены галечный нуклеус и массивные отщепы.

К террасе, определенной в дальнейшем как вторая надпойменная, примыкала еще одна, третья. Мы поднялись на нее и снова заложили шурф, и снова удача. На этот раз находки обнаружили в трех горизонтах: в супеси, суглинке и в дресве — продукте разложения цоколя террасы. В верхних горизонтах нашли клиновидные нуклеусы, которые ранее получили название нуклеусы-скребки и гобийские нуклеусы, и почти на самом цоколе террасы залегали грубые галечные орудия и ядрища, отличающиеся от вышележащих своей архаичной формой и обработкой.

В тот день нам сказочно везло. Погода тоже благоприятствовала. Обедали на небольшой косе. Экспедиционный суп, приправленный диким луком, был особенно вкусным после вырытых нескольких кубометров земли. После обеда, сделав планы и чертежи, отправились в дальнейший путь.

Неделю мы проводили разведочные работы на Селемдже. И почти каждый раз, выходя на высокие террасы, находили палеолитические памятники. Нередко приходилось до изнеможения пробивать в плотном суглинке один шурф за другим, чтобы убедиться, селился здесь человек или нет. Неудачи не расстраивали нас. Открытых памятников хватит на несколько лет стационарных раскопок. Всего удалось открыть 10 пунктов, где на вторых и третьих террасах в разных геологических горизонтах находились каменные орудия труда.

Со 110-го километра ситуация на Селемдже резко изменилась. Долина сузилась. Высокие скалы подходили к самой воде. Растительность сменилась на таежную. Совсем другими отложениями здесь сложена древняя береговая система. Прекратились и находки. Мы поднялись вверх еще километров на сто и повернули назад, решив тщательно обследовать всю Селемджу и ее притоки позднее, когда начнутся здесь стационарные раскопки. Находки оказались уникальными, и сразу же после возвращения из разведочного маршрута стали готовиться к работам на Селемдже.

С тех пор прошло более трех лет. Нельзя сказать, чтобы погода нас баловала в эти годы. Все полевые сезоны были дождливые, и Селемджа выходила из берегов, затапливая пойму. В 1982 году, когда мы еще не знали всего коварства реки, не раз приходилось плавать на лодках по затопленному лагерю. Но, несмотря ни на что, каждый год, как только таял снег, в нескольких местах на берегах Селемджи появлялись палаточные городки археологов. Местные жители привыкли к нам, часто приезжали на экскурсии и постоянно были в курсе всех событий.

За три полевых сезона удалось раскопать несколько тысяч квадратных метров площади древних стоянок. Первые наши отвалы уже начали зарастать кустарником. Палеолитические комплексы Селемджи в настоящее время одни из наиболее хорошо и полно исследованных на Дальнем Востоке. Некоторые стоянки, как, например, расположенные на пятом, восьмом, двенадцатом километрах от устья, раскопали почти полностью. На других работы продолжаются, а на ряде поселений еще не начинались. При раскопках на стоянках археологи видели много интересных и по-настоящему увлекательных деталей из жизни древнего человека.

Выявлены рабочие площадки древних мастеров по обработке камня. Скрупулезная работа археологов позволила не только увидеть, как лежали находки после ухода с этого места людей, но и восстановить во время лабораторной работы над материалами в институте весь процесс изготовления различных каменных орудий. Такая работа требует от археолога большого терпения и мастерства. Она напоминает конструктор-головоломку, когда из отдельных деталей нужно собрать целое. Здесь приходится вначале тщательно отбирать все находки, относящиеся к одной породе, а затем, подставляя их друг к другу, пытаться постепенно восстановить ядрище, с которого древний мастер скалывал отщепы и пластины, а уже из них делал различные орудия труда. Но зато как много информации может дать апплицированное, или, проще говоря, собранное из множества более мелких сколов, ядрище. Перед глазами исследователя предстает весь процесс, все стадии первичной и вторичной обработки камня. Эта работа позволила еще раз убедиться в великолепном знании древними мастерами свойств камня. С каким большим умением и изяществом они умели отделывать свои орудия!

Стоянки находились на вторых, третьих и четвертых террасах. Наиболее древние располагались вверху. Кроме того, раскопки позволили выявить на каждой стоянке по нескольку культурных горизонтов. Человек, следовательно, неоднократно приходил и селился на берегах Селемджи в течение продолжительного времени. Первые костры зажглись на Селемдже 30—35 тысяч лет назад, а может быть, и раньше. Это очень важный период в истории человеческого общества. Именно с ним связано важнейшее событие в нашей истории и родословной — появление и расселение на земле Homo sapiens, или человека разумного, человека современного физического типа. Не вдаваясь во все аспекты этой проблемы, следует отметить, что многие ученые разных стран формирование человека разумного локализуют в одном небольшом ареале. Сибирь и Дальний Восток никогда не рассматривались в этом плане.

В настоящее время во многих местах на Алтае, а также в Хакасии найдены орудия труда нашего непосредственного предшественника — неандертальца, или палеоантропа — человека мустьерского времени. Орудия труда обнаружены как на стоянках, расположенных по берегам небольших горных рек и озерного типа водоемов, так и в пещерах. Благодаря этим открытиям ни у кого не вызывает сомнения тот факт, что 40—50 тысяч лет назад на юге Сибири также расселялись древние популяции.

На Дальнем Востоке пока еще не найдено совершенно бесспорных памятников, подтверждающих расселение здесь нашего предшественника — неандертальца. Хотя в селе Кумары на Амуре и Осиповне в Приморье среди орудий труда есть и среднепалеолитические. Очень вероятно, что в ближайшее время и на юге Дальнего Востока археологам выпадет счастье найти как мустьерские памятники, так и останки самого человека. Несомненно лишь то, что в Приамурье бассейн Селемджи 30—35 тысяч лет назад уже был заселен человеком.

Находки из наиболее древних стоянок на Селемдже значительно обогатили представления археологов о начальном этапе заселения человеком современного физического типа Дальнего Востока. Найденные орудия труда позволяют значительно полнее изучить культуру человека того времени. Эти находки важны и для изучения проблемы первых американцев, решение которой во многом зависит от исследования древних комплексов в Северной Азии. Открытие и исследование в Сибири а на Дальнем Востоке стоянок и поселений древнего человека, относящихся к верхнему, а может быть, и среднему палеолиту, позволяет по-новому подойти к решению вопроса о первоначальном заселении человеком Америки.

Очень вероятно, что в дальнейшем удастся найти новые памятники севернее Селемджи, которые позволят проследить путь древних сибиряков и дальневосточников на север, вплоть до Америки. В это время человек эпизодически проникал далеко на Север и, конечно же, мог попасть благодаря существованию сухопутного моста между Азией и Америкой в Новый Свет. По-видимому, это было случайным явлением, и проникнуть на соседний материк могла небольшая группа людей, которая в течение сравнительно короткого времени могла быстро расселиться по всему континенту, по которому еще не ступала нога человека: памятники старше 20 тысяч лет известны в настоящее время и в Южной Америке.

Культурные горизонты на Селемдже датируются временем 15—20 тысяч лет. Здесь обнаружены небольших размеров клиновидные нуклеусы для снятия с них пластин. Эти ядрища давно привлекали внимание археологов. В Сибири первым на них обратил внимание в 20-х годах иркутский профессор Б. Петри. Почти в это же время подобные изделия были найдены центрально-азиатской комплексной экспедицией Р. Эндрьюса в пустыне Гоби. Но самым поразительным был тот факт, что точно такие же изделия нашел участник экспедиции археолог Н. Нельсон прямо на университетской площадке города Фербенкса на Аляске. Эти находки а послужили фактологическим фундаментом для теории о заселении Нового Света из Азии. В настоящее время комплексы, где встречаются клиновидные нуклеусы вместе с другим инвентарем, очень, близким к азиатскому, известны во многих других районах Аляски, что, бесспорно, свидетельствует о движении человека с юга на север, вплоть до Америки. Теперь уже ясно, это не первая, а вторая, может быть, третья волна пришельцев в Новый Свет из Северной Азии.

Следовательно, связи между древним населением двух материков не прекращались на Аляске и в более позднее время. В конце плейстоцена — начале голоцена на Аляске получили широкое распространение поселения с микро- и макролезвиями, резцовой техникой и специфическими нуклеусами, с которых скалывали ножевидные пластины. В целом такие поселения можно определить как памятники с пластинчатой техникой обработки камня, характерной для Северной Азии.

В настоящее время такие комплексы известны на севере Китая, в Корее и Японии. В 1982 году мне удалось в Японии просмотреть коллекции с палеолитических стоянок во многих университетах. И приходилось удивляться близости каменного инвентаря Японии и материка. Особое сходство наблюдается со стоянками Селемджи. Именно 15—20 тысяч лет назад Япония соединялась на севере с материком сухопутным мостом через Сахалин, когда не было Татарского пролива.

Селемджу отделяет от Уды, впадающей в Охотское море, небольшое расстояние в 20—30 километров. Очень вероятно, что распространение в Японии комплексов с пластинчатой техникой связано с движением племен на север вплоть до Америки и на восток. И древнее население Селемджи играло здесь решающую роль.

Раскопки на Селемдже продолжаются. Но уже сейчас получен интереснейший материал, вносящий важный вклад в разработку проблем, которые давно интересуют специалистов не только у нас в стране, но и за рубежом. Дальнейшие раскопки могут дать новые, совершенно неожиданные открытия. Не исключено, что Селемджа, как и другие территории, хранит и тайны самого первого человека на Дальнем Востоке, человека нижнего палеолита.

предыдущая главасодержаниеследующая глава










© NPLIT.RU, 2001-2021
При использовании материалов сайта активная ссылка обязательна:
http://nplit.ru/ 'Библиотека юного исследователя'
Рейтинг@Mail.ru