НОВОСТИ   БИБЛИОТЕКА   УЧЁНЫЕ   ССЫЛКИ   КАРТА САЙТА   О ПРОЕКТЕ  






предыдущая главасодержаниеследующая глава

Мал-малышок

Всякий раз, когда мне приходится бывать в Ленинграде, я с особым удовольствием посещаю Ботанический музей. Первым номером троллейбуса еду я с Невского проспекта до конечной остановки, что на Петроградской стороне, и иду вдоль закованной в гранит Карповки к знаменитому, основанному еще по указу Петра I «Аптекарскому огороду».

Правда, за свой долгий век он претерпел значительные изменения. Не в шутку, а вполне серьезно специалисты между собой иначе его и не называют, как «Ботаническая Мекка», хотя официально современный наследник былого огорода именуется Ботаническим институтом Академии наук СССР и носит имя выдающегося советского ботаника Владимира Леонтьевича Комарова.

Миновав скромную решетчатую калитку и обогнув довольно внушительный главный корпус (со всемирно известными гербарием и ботанической библиотекой), я прохожу под сводами оранжерей, образующих большой замкнутый прямоугольник, и, наконец, останавливаюсь перед небольшим, но весьма вместительным зданием. О его вместительности говорит хотя бы тот факт, что здесь представлена вся «зелень мира»!

Трудно, пожалуй, где-нибудь в ином месте столь явственно осознать ключевую роль растений в нашем земном бытии. Именно здесь можно воочию убедиться и и необыкновенном многообразии растительности на Земле, и в ее величайшей роли в жизни людей на всех этапах их истории.

Не берусь хотя бы бегло рассказать о нескончаемых богатствах этого выдающегося музея, основанного еще в 1923 году. Несколько поколений русских ботаников-путе-шествешшков вложили в него свой беззаветный труд. Тщательно обследуя все земные континенты, не оставляя без внимания и, казалось бы, заведомо безнадежную для исследователей флоры Антарктиду и глубины водных просторов, они неизменно почитали своей святой обязанностью доставлять сюда все самое интересное из встреченного в мире растений. Благодаря им сейчас здесь можно увидеть и авиценшо, славящуюся необыкновенным, в целых 65 атмосфер, осмотическим давлением, и животных - морских желудей, обосновавшихся на корнях ризофор, не говоря уже о множестве разнообразных растений, удивляющих уже одними только названиями: сметанное яблоко, мармеладное дерево, змеиное, леопар-дово, драконово деревья, деревья кружевные и шерстяные, мыльные и бумажные, кокаиновый куст... Словом, это надо увидеть своими глазами, а то и «пощупать», хотя, как во всяком музее, такая вольность, конечно, здесь не приветствуется.

Многие виды деревьев и иных растений, собранных сюда со всех концов света, представлены срезами могучих стволов, различными изделиями из их древесины, коры, плодов, листьев. Наконец, многочисленными уникальными фотографиями, рисунками, гербарными образцами.

За каждым экспонатом скрываются интереснейшие биографии как растений, так и людей, чьи имена с ними связаны. Не один день потребуется для детального знакомства со всеми выставленными здесь богатствами, тем более что многие из экспонатов на первый взгляд могут показаться совсем незначительными.

Мало кто остановится, к примеру, у небольшого, с тоненьким золотистым стебельком растения-былинки, скромно приютившегося на одном из стендов музея. Встретишь где-нибудь в поле такую травку, как бы невзначай слегка потянешь ее «за волосы» - вот и обнажились коротенькие мочки скромной ее корневой системы. Тоненький, голый стебелек-прутик, только у самой вершинки ощетинившийся коротенькими веточками, а пониже их торчат вверх четыре-шесть узеньких, слегка навощенных листочков. Так бы, кажется, и выбросил случайную травинку, если бы не удивительно нежные, небесно-голубые ее цветочки.

Говорят, этим-то цветочкам и обязан человек одним из древнейших замечательных своих открытий - ткачеству. Ведь речь идет о льне! Неказистый с виду цветок, а попробуй останься равнодушным перед небесно-голубым ковром цветущего льняного поля! Так и кажется, будто «небосвод перед тобой опрокинулся синий», засверкав бесконечным множеством волшебных огоньков.

Чудесен «малышок» в цвету, ничуть не меньше восхищает он (особенно льноводов) во всякую пору. Недаром же они говорят, что «ленок самое красивое растение полей». Вряд ли оставит вас равнодушными неповторимая изумрудная зелень льняных всходов.

Редкая красота цветущего льна приурочена к началу лета, но только в ясное погожее утро цветки льна в полную силу демонстрируют свои достоинства, щедро раскрываясь навстречу солнцу. А понежившись всего лишь ДО полудня, торопливо спешат свернуть лепестки в тугие бутончики. В отпущенные им солнечные часы цветы ждут желанных гостей: насекомых-опылителей. Если же те, где-то задерживаясь, не появляются слишком долго, гордые цветочки вполне обходятся и без них. При свертывании в бутончики пыльники и рыльца их, соприкасаясь Друг с другом, обеспечивают самоопыление.

Мал-малышок
Мал-малышок

По-своему хорош лен и перед уборкой, когда широкое, спокойное его поле из края в край щедро отливает червонным золотом.

Но красота красотой, а кому не известна древнейшая и ценнейшая продукция льна, нисколько не утратившая своего значения и в наше время?

Около девяти тысяч лет назад, утверждают ученые, в горных областях Индии человек практически использовал изящное растеньице льна, изготовив из его стеблевых волокон первую на земле ткань. Легкая, прочная, высокогигиеничная, она скоро вытеснила одежду из звериных шкур, а человек, по достоинству оценивший скромного ыалыша-дикаря, приступил к его возделыванию у своего жилища.

Только через две приблизительно тысячи лет примеру индийцев последовали в Ассирии и Вавилонии. Вскоре все возрастающая популярность льна привела его и в Египет, а уж отсюда он начал успешно завоевывать Средиземноморье и прочно обосновался в Древней Греции и Риме.

Наиболее высокого совершенства культура льна достигла, по всем данным, в Египте. Неурожай льна считался там тяжелейшим бедствием, которое расценивалось как одна из семи суровых, ниспосланных богами «египетских казней». Славился в древности Египет и льняным ткачеством. С восхищением упоминает Геродот о даре, поднесенном египетским царем Амазисом Афине Родосской - большом сувое тончайшей льняной ткани. Особенно удивляет историка высокое качество полотна.

Кропотливо подсчитывали в Египте дотошные покупатели ниточки и нити в приобретаемых тканях. Лучшая похвала выпадала изделиям, в которых на одном квадратном дюйме ткани укладывалось по 150 нитей основы и 71 нить утка. Легкие, почти прозрачные льняные ткани египетских ткачей сравнивались с «детским дыханием» и ценились на вес золота. Так и продавали их, положив ткань на одну чашу весов, а противовесом на другой чаше были золотые слитки.

Всемогущие верховные жрецы Египта пользовались одеждами только из льняных тканей, а сам лен в этой стране издавна почитался как символ света, чистоты и верности. «Чистейшее из растений, - писал римлянин Апулей, - один из самых лучших плодов земли, употребляется" не только для верхнего и нижнего облачения благочестивых египетских жрецов, но и как покров для священных предметов».

Целиком завоевав монополию почти во всех восточных культах, льняные ткани сохранили за собой привилегированное положение и в христианской религии. Блестяще выдержали они и не менее серьезное «мирское» испытание временем. Убедительное свидетельство тому - облачения на мумиях, обнаруженных в египетских саркофагах и других захоронениях. Без сколько-нибудь серьезного ущерба они устояли перед тысячелетиями. Полностью сохранили свою прочность и упругость тончайшие льняные бинты, которыми были обернуты мумия Нефера, жившего около пяти тысяч лет назад, и мумия итальянской восьмилетней девочки, умершей 1800 лет назад.

Ученым удалось установить причину такого долгожительства льняных бинтов и других изделий древних ткачей. Оказывается, они сохранились благодаря не допускающему гниения кремнезему, содержащемуся в волокне. Но отчего кремнезем накапливается во льне - до сих пор загадка.

До нас дошло и немало великолепно сохранившихся Древних рукописей, бумага которых была изготовлена из льняного сырья.

То ли благоприятны были в те времена условия вы-ращивания льна, - теряются в догадках специалисты, - то ли высокое искусство обработки волокна и его пря-дения обеспечили такой успех.

К сожалению, до наших дней не сохранился секрет исключительного мастерства древних египтян в производстве льняных тканей. Утерянный еще во времена упадка египетской культуры, он и сейчас занимает умы многих специалистов. Даже В' странах, добившихся самых высоких результатов в возделывании и переработке льна, все еще не умеют получать тканей, которые изготовляли в стране пирамид.

Вслед за Египтом в древности славилась высокоразвитым льноводством и страна золотого руна - Колхида, где производилось широко известное в Элладе и по всему Востоку «сардинское полотно». Древним грекам, позаимствовавшим культуру льна из стран восточного Средиземноморья, очень нравились «белые, отделанные пурпуром одежды», воспетые Гомером. Они же приспособили льняные ткани под паруса.

В начале нашей эры возделывание льна получило значительное развитие в Риме; оттуда его заимствовали кельтские и другие племена, населявшие далекие европейские окраины Римской империи. Здесь, а затем и в Восточной Европе, льняная одежда становится достоянием простонародья, тогда как на Востоке и особенно в Египте и Риме она была уделом лишь зажиточной знати.

Любопытно, что в швейцарских свайных постройках, возведенных еще в каменном веке, также найдены стебли льна с коробочками его плодов, остатки пищи со следами льняных семян, а также обрывки льняных нитей, тканей или изготовленных из волокон льна сетей. Обнаружены древние следы льна и в Испании. Ученые склонны относить как швейцарские, так и испанские находки не к однолетнему культурному льну, возделываю-щемуся ныне, а к его многолетнему узколистому родичу, дикорастущему и сейчас на обширной территории от Канарских островов до Урала. Некоторые исследователи, однако, считают, что как раз от него и происходит наш культурный однолетний лен, который, к слову сказать, в диком состоянии теперь нигде не обнаружен.

Очень древние следы оставлены льном и в пашей стране. Они обнаружены в остатках жилищ, возведенных в Поднепровье около 5000 лет назад. А донесли их до нас отпечатки льняных стеблей, семян, веревок и пряжи, хорошо читаемых археологами на гончарной посуде и глинобитных «полах» (обжигавшихся подобно современному кирпичу) в хижин'ах поселенцев трипольской культуры. О льносеянии в Причерноморье и Приднепровье рассказывает Геродот, путешествовавший там еще в V веке нашей эры.

Мал-малышок
Мал-малышок

«Страна скифов (так греки называли народы, жившие в пределах современной Украины), - писал историк, - производит хлеб, чечевицу, лук, чеснок, лен..»

Арабский ученый Ибн-Фадлан, посетивший в начале X века Поволжье, восторгался красотой белых льняных одежд тамошних славян. В почете был лен и в Киевской Руси. Летописец Нестор подробно рассказывает в своей «Повести временных лет» об обработке печерски-ми монахами льна на пряжу и полотно и об использовании льняного масла для освещения в лампадах.

В Древней Руси посевы льна занимали много места на обширных монастырских землях, благо доходную отрасль поддерживали княжеский двор и церковь. Предприимчивые служители утвердившейся христианской религии не преминули даже ввести специальный день «Святой Параскевы-лышницы». Приурочивался он ко времени завершения льняной страды: на 28 октября.

Чтущие бога простолюдины, льноводы, усердно трудившиеся целый год, могли в праздник приносить в церковь льняные «первинки для приклада».

Идут века, и голубые поля на Руси все ширятся, все более распространяются по новгородским, псковским, вологодским землям... Древние строители Пскова и Новгорода находят новое применение льну, добавляя его волокна в строительные растворы, «дабы камень тканей лучше соединить».

В XVI веке возводится первая в России канатная фабрика, процветает льняная торговля, достигая через Нарву и Архангельск Западной Европы, зарождается слава знаменитого льняного полотна из подмосковной Кадашевской слободы.

Обретает лен и передовую для своего времени агротехнику. Опыт подсказал, что предпочтительно сеять его первым на гарях выжженного леса, «на лядах, се-ках, палениках». При этом лен и «родится лучше, и волокно дает плотное».

Очень прибыльное льняное дело привлекает и «деловых людей», и высокую знать, не минуя самого царя. Немалую известность приобретает обширный и доходный льняной двор царя Алексея Михайловича в Измайлове (по словам современников, сплошь уставленный амбарами для мытья, трепания и хранения льна), приносивший царской казне большие доходы.

Впрочем, льну обязаны своим появлением не только одноименные «льняные» дворы, но и целые поселения. Так, в Москве, например, до сих пор сохранились Хамовники, хранящие память о былых «хамовных слободах», специализировавшихся на изготовлении льняных тканей.

В те отдаленные времена были сделаны и первые, хотя и неудачные, попытки обрабатывать лен с помощью простейших машин.

Петр I специальным указом поощрял «размножение льняного промысла», «льняная Русь», не всегда в достаточной мере обеспечивая себя, все больше работала на вывоз. «...От этой тоненькой травинки, - писал Глеб Успенский, - в полной зависимости человек, огромный мужик с бородой, с могучими ,руками и быстрыми ногами».

Тяжело доводилось мужику, растившему лен, но во сто крат тяжелее было «бабье льняное дело». Женщины полностью выносили на себе изнурительную уборочную страду, когда приходилось тянуть, таскать, теребить своего кормильца. Нечеловечески трудной была работа в густом облаке пыли, когда на суровом русском морозе доводился лен женскими руками до кондиции.

- Вспомнить и то тяжело, - говорят наши женщины, с лихвой хлебнувшие горя от былой льняной технологии.

Хотя и теперь остался лен в разряде трудоемких культур, но в годы Советской власти за него, как говорится, взялись всем миром. Тысячи агрономов-льноводов выпускают на колхозные поля наши сельскохозяйственные институты, десятки разнообразных «льняных» машин придумывают конструкторы, серию новых, лучших сортов выводят селекционеры на специальных опытных станциях. Над многими проблемами этого скромного растеньица «колдуют» ученые Всесоюзного научно-исследовательского института льна, обосновавшегося в льняной столице нашей страны - городе Торжке.

- Лен и химия - не враги, а друзья, - говорят льноводы, и ткачи, и ученые.

Нельзя усомниться в справедливости этих слов, если льняная нить чудесно и скоро ужилась с лавсаном и многими другими химическими волокнами нашей синтетики. Льняная же древесина и костра, слывшие раньше отходами, как теперь выяснилось, наполовину состоят из чистейшей целлюлозы, ценность которой для химии, надеемся, не нужно доказывать. Наши чехословацкие друзья уже производят из все той же костры чудесные костроплиты, замечательный материал для великолепной мебели.

Вот вам и лен! Ему, пожалуй, впору теперь потягаться и с богатырем лесом. А ведь единственным источником всех его значительных качеств является... стебелек!

Присмотримся к этой части скромного растеньица. Если стебелек разрезать, то можно убедиться, что внутри он полый, а стенки его в месте разреза сплошь пронизаны волокнистыми нитями. Это и есть волокна, которые составляют его основное достоинство. Взгляните на них под микроскопом, и вы увидите клетки - довольно толстые и, главное, очень длинные (до 4 сантиметров каждая). Словно хорошо отточенные с обеих сторон и собранные в пучки карандаши, плотно пригнаны они заостренными концами друг к другу. Эти скрепленные между собой клетки лубяных волокон и обеспечивают необычную для растительных тканей прочность.

Такие волокна - специалисты называют их элементарными - составляют 20-30 процентов всей массы льняного стебля. Соединяясь по длине в лубяной пучок, элементарные волокна образуют техническое волокно. Чтобы получить самые прочные и тонкие ткани, приходится отбирать техническое волокно с наиболее длинными, ровными, тонкими и прочными лубяными пучками. Отсюда и стебельку льна надлежит быть по возможности длиннее, с небольшим количеством разветвлений, желательно лишь у самой вершинки. Все это обеспечивается многими условиями: и сортностью льна, и быстротой его роста, и методом выращивания, и временем уборки... Не безразличны для качества волокна и способы отделения его от плотно связанных с ним иных частей стебля: коры и древесины-костры.

Словом, «каково волокно, таково и полотно» - кратко резюмирует народная пословица многообразие требований, предъявляемых при выращивании и обработке льна.

Качество волокна принято обозначать номером, выражающим соотношение его длины к весу. Так, килограмм льняного волокна, из которого можно изготовить десятикилометровую нить, обозначается номером 10. Лучшие маши волокна носят номера 20, 24, 26, а иногда и 40, 44. (Древние египтяне, унесшие свой пока еще не раскрытый льняной секрет, получали волокна достоинством около 200-го номера!) Правда, и наши предки-льноводы успешно растили высокономерные волокна, из которых русские мастерицы создавали знаменитые, почти невесомые кружева-блонды. Восхитительные кружевные узоры, заимствованные у мороза, приходилось создавать в сырых, холодных подвалах, ибо только при повышенной влажности тончайшие нити сохраняли необходимую прочность, легко обрываясь в сухом, теплом помещении.

Будем надеяться, что нашим ученым-льноводам все-таки удастся со временем разгадать древние ткаческие тайны льна-долгунца. Именно такое имя носит основной поставщик ткаческого сырья, и как раз о нем все время шла речь. Ботаники, правда, кроме прядильного льна-долгунца, различают еще и масличные льны, обжившие теперь на земном шаре около пяти с четвертью миллионов гектаров.

В нашей стране в наибольшем почете прядильный лен-долгуиец: он ежегодно высевается на площади до 2 миллионов гектаров. Поля льна-долгунца в Калининской области своей площадью не уступают его посевам во Франции, Англии, Бельгии и Голландии, вместе взятым. Даже Украина (как известно, по этой культуре далеко не ведущая в нашей стране республика) выращивает урожай, обеспечивающий более 37 миллионов метров льняных тканей.

Ботаники дали льну-долгунцу название - «лен самый обыкновенный».- Долгунцом его зовут и за волокно, более длинное, чем у других льнов, и за богатырский рост: он достигает полутора метров высоты в отличие от низкорослых льнов-кудряшей и других собратьев.

Плод долгунца - это пятигнездная семенная коробочка. Бытует поверье, что русские витязи заимствовали форму своих шлемов именно от миниатюрных льняных нлодиков. В каждом из пяти гнезд коробочки (иногда, впрочем, их бывает и три, а то и семь) заключено по два маслянистых семени.

Значит, лен-долгунец можно возделывать и на волокно и на масло. В нашей стране как раз зафиксирован мировой рекорд выращивания льна на «два фронта». Льноводы звена И. Г. Осипова из подмосковного колхоза «Дружба», обеспечив хороший сбор льна на волокно (11,4 центнера с гектара), намолотили с растений этого же поля и рекордное количество семян - 16,3 центнера с гектара. Однако для получения семян на масло растят преимущественно короткостебельпые, ветвящиеся и более богатые коробочками льны-кудряши.

Пользуются люди не только стеблями и семенами, но также и красотой льнов, культивируя их как цветочные растения. Особенно любят цветоводы декоративные формы с крупными небесно-голубыми цветками, обживающими цветники наших городов и сел. Красотою с ними может соперничать лен-альбинос, обнаруженный экспедицией академика Н. И. Вавилова в Центральной Азии, и редкостный низкорослый лен с привлекательными красными цветками. Снежно-белые и ярко-красные формы льнов очень гармонируют с цветками своего старшего голубоглазого брата.

...«Малыш-малышок в сыру землю зашел, синю шапку нашел», - славили лен на Руси в старину, а умудренные жизнью люди и теперь говорят: «Мал малышок, да дорог!»

предыдущая главасодержаниеследующая глава










© NPLIT.RU, 2001-2021
При использовании материалов сайта активная ссылка обязательна:
http://nplit.ru/ 'Библиотека юного исследователя'
Рейтинг@Mail.ru