Что такое экология?

Что такое экология

— Экология? Вы хотите знать определение этой столь популярной ныне биологической науки? А если я не смогу ответить на этот вопрос?

— Как, есть наука и нет ее определения?

— Беда в том, что их слишком уж много.

Классическая формула, приводимая во многих научных и популярных изданиях: экология — наука о взаимоотношениях организмов со средой их обитания. Происхождение термина как будто бы подтверждает это определение: «экое» по-гречески — жилище, «логос» — наука. Наука о «жилищных условиях» обитания организмов.

Для справки откроем сборник докладов авторитетного научного форума — пятой Всесоюзной экологической конференции. И тут почти в самом начале пас озадачит категоричнейшее утверждение видного эколога, профессора МГУ Н. Наумова:

«Принципиально неправильно определение экологии как науки о взаимоотношениях организмов со средой!»

Почему? Ученый поясняет: все биологические науки, а не только экология изучают отдельные стороны этих взаимоотношений. И биохимия, и цитология, и генетика, и морфология, и эмбриология, и физиология...

И право, нельзя удержаться, чтобы не процитировать обширную выдержку из труда еще одного известного американского эколога Э. Мак-федьена.

«Экология посвящена изучению взаимоотношений живых организмов, растительных или животных, со средой; она имеет целью выявить принципы, управляющие этими отношениями. Эколог исходит из того, что такие принципы существуют. Поле его исследований — это все разнообразие жизненных условий, в которых находятся изучаемые растения и животные, их систематическое положение, их реакция на воздействие среды и друг на друга, а также изучение физических и абиотических факторов, образующих абиотическую среду...»

Превосходное определение. Быть может, чуть-чуть сложновато. Организм и среда... Значит, с этим делом покончено?

Увы, мы прервали цитату на середине. Читаем дальше.

«...Приходится признать, что эколог — это нечто вроде дипломированного вольнодумца. Он самовольно бродит по законным владениям ботаника и зоолога, систематика, физиолога, метеоролога, зоопсихолога, геолога, физика и даже социолога; он браконьерствует во всех названных и во многих других уже сложившихся и почтенных дисциплинах».

М-да... Вот что такое торопливость. После этого так и хочется добавить новое, сто первое определение экологии: наука о... биологическом браконьерстве.

Вы думаете, профессор Н. Наумов сразу же приводит окончательное определение экологии? Не тут-то было! Основательно изучив многочисленные работы своих коллег, он собрал превосходную коллекцию формул, исключающих, дополняющих, уточняющих, опровергающих одна другую. Вот некоторые из них.

«Наука о сообществах» — американский ученый Ф. Клементе, 1920 год.

«Научная естественная история, имеющая дело с социологией и экономикой животных» — видный английский эколог Ч. Элтон, 1937 год.

«Изучение структуры и функций природы» — так широко «размахнулся» не менее известный американский ученый X. Б. Одум, 1959 год.

«Наука о законах, управляющих жизнью растений и животных в естественной среде обитания» — советский эколог академик С. Шварц, 1972 год.

Не будем приумножать примеры. Поверьте, что их еще немало, причем приведены самые простые. Недаром академик С. Шварц сказал лет пять назад на одной научной конференции:

«Я мог бы, не сходя с места, привести сто определений экологии, и все они были бы более или менее правильными!»

Ну и наука! Единственная в своем роде. В иной ученые бьются десятилетиями, стараясь придумать для нее сносное определение, а здесь сразу сто! И все они «почти правильные».

Скептики из других областей биологии, знающие о такой непростительной роскоши, иногда язвительно-насмешливо вопрошают: «А есть ли мальчик-то?..»

Слово подчас невольно влечет за собой слово, фраза — фразу. Порой так просто, столкнувшись с непонятным или еще непонятым явлением, впасть в неверие. Если экология — что-то вроде мартышки, заимствующей у своих собратьев по отряду приматов различные повадки и ужимки, то откуда же у нее такая популярность? Почему мы чуть ли не клянемся этой наукой?

Экологический кризис. Экологическая катастрофа. Экологическая истерия. Экологическое мировоззрение. Экологические основы природопользования. Эко, эко, эко...

На уже упоминавшейся пятой экологической конференции известный ленинградский эколог профессор А. Новиков, любящий меткую шутку, привел несколько несуразностей, появлявшихся на страницах печати: «экологическая жилетка» (?), «экологический велосипед» (!) И даже... «экологическая порнография».

«Иногда хочется сказать: боже, избавь нас от друзей, прославляющих таким образом экологию», — заметил по этому поводу ученый.

Это крайности, издержки. Хотя, пожалуй, лучше эти крайности, чем другие, гораздо более опасные: сомнение в роли, которая отводится экологии в современном природопользовании, в надеждах, возлагаемых на нее и учеными, и общественностью.

Ныне строй скептиков поредел. А прежде?.. Жизнь щедра на парадоксы. Автор этой книги сам участвовал когда-то в ... антиэкологическом бунте. Да-да... Быть может, слово «бунт» звучит слишком громко. Но суть была именно такой.

Бывший Московский пушно-меховой институт располагал довольно сильными преподавательскими кадрами, биологические дисциплины велись крупными учеными, некоторые из них имели всесоюзную известность. Таким был и профессор П. Мантейфель, превосходный человек, глубокий натуралист, кумир студентов биолого-охотоведческого факультета. Как интересны и образны были его лекции о повадках охотничьих животных, о биотехнии — науке, помогающей охранять и восстанавливать богатства природы!

Раз в неделю на заседаниях студенческого охотоведческого кружка профессор, в неизменном коричневом костюме, в простых сапогах, окутанный клубами синего дыма от столь же неизменной самокрутки, будоражил нашу юношескую фантазию рассказами о путешествиях по диким таежным местам, о романтических приключениях, участником которых был он сам или его многочисленные ученики-охотоведы, работавшие в самых различных уголках страны.

А лекции по экологии читал тогда А. Томил ян. Это сейчас многие любители природы знают профессора А. Томилина как одного из крупнейших в мире специалистов по китообразным, автора превосходных популярных книг о дельфинах. Тогда же он только что защитил докторскую диссертацию, и его основные труды были, если так можно выразиться, еще в чернильнице.

Мог ли А. Томилин идти в сравнение с нашим любимцем П. Мантейфелем? Конечно, нет! Небольшого роста, как-то уж очень аккуратно одетый, скромный до застенчивости, он читал свои лекции тихим монотонным голосом. И не было в. этих лекциях ни потрясающих охотничьих историй, ни рассказов о драматических путешествиях по непроходимой тайге. Нудно, усыпляюще сыпались на наши головы бесчисленные экологические термины: нектон, планктон, абиссаль, литораль...

Первым, если мне не изменяет память, не выдержал Слава Рашек — ныне один из лучших знатоков экологии сайгака и некоторых других копытных зверей.

— Доколе, — воскликнул он, — нас будут терзать этой экологией?! Зачем она нужна нам, биологам-охотоведам? Пусть прибавляют часы по промысловой биологии, а экологией мы заниматься не станем!

Большинство студентов согласилось с ним. Возникла «заварушка», которую с трудом удалось уладить многострадальному охотоведческому декану пофессору А. Колосову. Мы примирились с экологией и дотянули курс до конца, сдав кое-как экзамены на тройки и четверки.

О двух участниках инициативной антиэкологической группы читатель уже знает. Можно добавить, что еще один «бунтарь» — ныне доктор биологических наук, защитивший на три четверти экологическую диссертацию. Четвертый редактирует специальный журнал и также с большим почтением относится к экологической науке. Быть может, не стоило бы рассказывать об этой студенческой истории, если бы не одно обстоятельство. Ее возникновение объясняется общим отношением к экологии на рубеже 40-х и 50-х годов. Сомнения высказывались в ту пору не только романтическими безусыми юнцами, но и почтенными профессорами.

Не так давно — люди среднего поколения прекрасно помнят это время — в нашу жизнь входили термины, рожденные атомной физикой. Элементарные частицы, электрон, протон, нейтрон, ядерная реакция, период полураспада и т. д. и т. п. Но прижились они, никому не режут слух .И даже такое «неудобное» слово, как «синхрофазотрон», массовые газеты и журналы печатают без пояснений.

На смену веку физики идет век биологии. И совершенно прав был академик С. Шварц, когда писал на страницах «Известий» о том, что сегодня каждый культурный человек и грамотный специалист, работающий в любой области народного хозяйства, должен знать, что такое «популяция», «биоценоз», «экологическое равновесие»...

Что же касается определения экологии... Главное в науке не оно, а уточнение ее задач. Попробуем пройти не спеша по непростой тропинке экологической науки, тогда, быть может, нам будет проще ответить на вопрос, что такое экология.

Несколько лет назад собрались многие ведущие экологи мира. Нужно было официально согласовать формулу экологии — этого требовали задачи Международной биологической программы. Каждый вставал и... произносил собственное определение. В конце концов участники дискуссии — и все они были люди с чувством юмора — договорились записать в протокол такую фразу:

«Экология — это то, чем занимаюсь я, но не занимаетесь вы!» Вот вам и 102-е определение...

Но мы, чтобы не остаться совсем без путеводной нити в нашем путешествии, будем ориентироваться на «взаимоотношения» организмов и среды. Организмы — это все живое на Земле, обладающее обменом веществ, способное воспроизводить себе подобное. Среда же — все, что окружает эти организмы, все, с чем они соприкасаются. Почва, снег, тепло, холод, ветер, пища, враги, паразиты, друзья, себе подобные... И еще будем помнить о Солнце. Без него не было бы ни организмов, ни среды.